|
| Новое на сайте |
Ахмет ИВАНОВ
Татарстан
в мае 1995 года
Май в Татарстане был богат на торжества и пышные манифестации, пропагандирующие политический курс руководства республики.
Праздник Победы, достойно проведенный властями, плавно перерастал в другие знаменательные события вплоть до цикла татарских «сабантуев» с 4 по 18 июня.
В республике с 22 по 23 мая с рабочим визитом находился вице-премьер Правительства РФ Олег Сосковец, который возглавляет с российской стороны в качестве сопредседателя Комиссию по обеспечению реализации Договора РФ и РТ о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти от 15 февраля 1994 года. По установившейся традиции московских высокопоставленных гостей вице-премьер по прилету отмежевался перед журналистами от политических целей поездки, которая-де не предусматривает деятельности в интересах движения «Наш дом — Россия».
О.Сосковец обсуждал с руководством республики и промышленными магнатами проблематику «КамАЗа» (где предполагается приступить к производству грузовика европейской модели), строящегося Елабужского автозавода (где к началу лета ожидается решение о начале выпуска совместно с «Дженерал Моторс» легкового автомобиля — 50 тыс. в год, а на предстоящие несколько лет освободить ЕлАЗ от выплаты налогов на прибыль, НДС и проч., в чем в свое время было энергично отказано корейской фирме DAEWOO), а также ряда инвестиционных проектов Татарстана, ранее интерпретировавшихся чуть ли не как фундамент республиканской автаркии — создание международного аэропорта (Правительство РТ просит на это уже в нынешнем году 50 млрд. на первоочередные работы), создание своего танкерного флота (20% средств будет выделено федеральными властями). Наконец, обсуждалась тупиковая ситуация на стыке интересов военного и внешнеэкономического ведомств, где речь идет об интересах Татарстана в торговле продукцией ВПК за рубежом на более самостоятельных началах.
Короче говоря, приезд фигуры такого ранга в республику — это новое подтверждение тезиса о постконфронтационном развитии отношений между Москвой и Казанью, об усилении интегрированности Татарстана в общероссийские структуры взаимодействия.
Очередной помпезной демонстрацией этой интегрированности стали мероприятия в рамках Дней Республики Татарстан в Москве с 30 мая по 4 июня. Столь пышных церемоний с участием стольких представителей властей и творческой элиты республики в Москве не было с 1957 года. Спектакли, выставки, экспозиции и проч. были представлены беспрецедентно масштабно и разнообразно, начиная с открытия после капитальной реконструкции здания полномочного представительства Татарстана в Москве, кончая участием в традиционном татарском празднике «сабантуе» в Измайловском парке — месте, где это событие издавна отмечается московскими татарами.
Президент М.Шаймиев провел в Доме журналистов пресс-конференцию, которую вел председатель Союза журналистов РФ В.Богданов.
На вечере, посвященном открытию Дней, выступал А.Чубайс (что выглядит не совсем адекватно с точки зрения ранга представительства, однако по совпадению с трагедией на Сахалине может быть объяснено), присутствовала Наина Ельцина, с речью к собравшимся обратился премьер-министр Фарит Мухаметшин. Выдержанная в достопамятных выспренных выражениях речь содержала пассажи в духе того, что ранний М.С.Горбачев назвал «заздравным тостом», посвященным межнациональным отношениям. Ф.Мухаметшин, в частности, отметил: «Договор стал исторической вехой в становлении нашей государственности, примером цивилизованного подхода к решению сложнейших проблем межрегиональных отношений [Sic!] в условиях становления федерации нового типа. Он положил начало реформированию национально-государственного устройства не только Татарстана [Sic!!], но и в целом Российской Федерации... Республика уверенно продвигается к демократии и рыночной экономике. Мы руководствуемся принципом: сильная, процветающая Федерация — это экономически сильные и политически стабильные субъекты Федерации».
Словом, происходит зримое нарастание признаков того, что можно было бы назвать и некоторой политической эйфорией после мартовских выборов, да и политическим же нарциссизмом.
Мероприятие не могло не вызвать и критицизм оппонентов. Одни говорят об избыточных затратах, другие — о смысловой стороне торжеств. Последняя точка зрения выразилась, в частности, в выступлении на сессии Госсовета депутата Фандаса Сафиуллина, который, вероятнее всего займет вакантную (после марта) нишу национал-радикальной фронды в парламенте, образовавшуюся с уходом Фаузии Байрамовой и других радикалов призыва 1990 года. Он энергично настаивал на том, что торжества в Москве будут использованы российскими властями в качестве пропагандистского прикрытия своей неблаговидной роли в чеченском кризисе, а Татарстану при этом будет уготована малопочетная роль «положительного примера».
В мае были опубликованы постановления Госсовета и Кабинета министров РТ, вносящие заметные коррективы в информационное пространство республики: парламент выходит из состава учредителей газет «Татарстан хэбэрлэре» и «Известия Татарстана», оставив тем самым по одному своему официозу на татарском («Ватаным Татарстан») и русском («Республика Татарстан») языках — бывшие партийные издания «Социалистик Татарстан» и «Советская Татария». Своеобразие ситуации — в том, что Госсовет «отказывается» от газет, которые были учреждены в 1990 году еще при КПСС «под» Верховный Совет и неплохо оснащены современным оборудованием. Кабинет министров формально одобрил предложения об организации на базе «Известий Татарстана» газеты деловых кругов под эгидой (но без статуса учредителя) Торгово-промышленной палаты и на базе «Татарстан хэбэрлэре» — еженедельника о культурной жизни РТ.
Остаются открытыми вопросы: получит ли читательская аудитория реально независимые издания, способные к критическому взгляду на вещи; настолько ли уверена правящая элита в прочности собственных позиций, что отпускает «на вольные хлеба» достаточно квалифицированный и дееспособный в аналитическом плане журналистский коллектив «Известий Татарстана»? В любом случае ясно, что подобные меры на подступах к избирательной кампании весны 1995 года не могли бы состояться.
Центром социальных проблем РТ обнародованы данные об экономической конъюнктуре республики в апреле 1995 года:
Потребительские товары и услуги характеризовались сводным индексом в 113,6% по отношению к марту (против 107,3% в марте) и 161,7% — сначала года. В целом по РФ этот показатель соответственно выглядел как 108,5% и 154,9% — с начала года. В полтора раза вздорожали хлеб и молочные изделия, на четверть — колбасы. Стоимость набора из 19 важнейших продуктов по РТ составляла в апреле 134,6 тыс. рублей, а в РФ — 166,4 тыс.
Промышленность дала индекс физического объема производства в апреле, превышающий мартовский на 0,7% (в марте отмечалось. снижение по сравнению с февралем на 0,6%)
В целом по народному хозяйству Татарстана средняя зарплата составила (здесь и далее — данные за март 1995 года) 320,8 тысячи рублей, увеличившись по сравнению с мартом 1994 года в 2,2 раза. Наиболее высокая зарплата, как и прежде, остается в топливно-энергетическом комплексе, химической и нефтехимической промышленности. Например, по ПО «Татэнерго» средняя зарплата составила 715,9 тысячи рублей.
В то же время в легкой и деревообрабатывающей промышленности средняя зарплата на 25-30% ниже, чем в целом по промышленности республики. Так, в АО «Киемнер» она равнялась 156,5 тысячи рублей.
Самый низкий уровень оплаты труда продолжал оставаться в сельском и лесном хозяйстве, культуре и искусстве (55-70% от среднереспубликанского уровня).
При этом необходимо отметить, что законы РТ «О минимальной заработной оплате труда» реализуются не в полной мере.Так, в марте 1995 года средняя зарплата ниже 110 тысяч рублей сложилась на 310 предприятиях с численностью 62,7 тысячи человек (4,3% от общего числа занятых), в том числе 45,2 тысячи человек были заняты в сельском хозяйстве, 14 тысяч человек — в промышленности.
В области партийно-политического развития обращает на себя внимание процесс назревания сдвига в структурировании общественно-политических сил, в их раскладе и стратегических ориентациях. Все это начало намечаться в рядах «националов».
Газета «Сегодня» опубликовала корреспонденцию Д.Лукашева «Идея государственности Татарстана оказалась преждевременной», где говорится о следующем:
«В Казани недавно прошла научно-практическая конференция «Усовершенствование платформы по возрождению татарской нации», организованная Татарским национальным движением совместно с мусульманскими религиозными лидерами. В работе конференции приняло участие около ста делегатов, среди них татарские ученые,представители национальных партий и движений, а также мусульманского духовенства.
Участники конференции признали, что идея государственности Татарии, за которую в течение 10 лет боролись татарские национальные партии и движения, была преждевременной. По словам председателя левого крыла Всетатарского общественного центра Ильдуса Амирханова, ошибкой было то, что ставка делалась на существующие государственные структуры. Само национальное движение не имело надежных социальных опор, и поэтому его надежды не оправдались. Государственность Татарии, считает он,не выдержала нажима со стороны России. По мнению участников конференции, национально-демократические движения должны сейчас не на осуществление государственного суверенитета, а на национальное самоопределение, национальное развитие.
Наиболее же сенсационным обстоятельством выглядит призыв лидера татарской партии национальной независимости «Иттифак» Фаузии Байрамовой: обратиться к татарам, живущим в республике, с предложением бойкотировать предстоящие выборы в Госдуму РФ, а к татарам (их 75%), живущим за пределами РТ, — голосовать за движение «Выбор России», за силы, ориентированные на экономические и политические реформы.
Это неожиданное решение оказывается таковым лишь на первый взгляд. Гневные тирады, филиппики по отношению к «так называемым» демократам давно уже представляют вчерашний день. Национальные радикалы неоднократно давали понять, что они готовы заключить антиноменклатурный блок с демократами-федералистами. Взаимные обвинения ни к чему не приведут, ибо демократы обвиняют власти в том, что те создали этнократический блок с националистами, а национальные круги обвиняют те же власти, что они по существу действуют заодно с демократами, ускоренно дрейфуя в сторону Москвы. Действует своего рода формула: один против двух. В выигрыше — только политико-административный истеблишмент, правящая элита, оставшаяся без дееспособной оппозиции в парламенте, да и вне его стен.
Симпатии Ф.Байрамовой по отношению к «выбороссам», скорее всего, могут быть объяснены позицией последних в чеченской теме и тем, что они терпимо отнеслись к идее переговоров с Татарстаном, еще будучи у руля власти в 1992 году».
Говоря о более общем плане проблемы, можно сформулировать в предварительном плане следующие выводы:
Распределение позиций общественных сил Республики Татарстан выглядит как весьма подвижная характеристика политического процесса, свидетельствующая о неравномерности последнего. Не прибегая к жесткой периодизации, условно можно выделить несколько характерных фазисов.
Первые шаги в институционализации общественных сил в Татарстане на этой фазе (1986-1988 годы) в целом шли в русле процессов, типичных для Советского Союза в целом. Так, наиболее характерными каналами политизации общественного мнения стали дискуссии и манифестирование позиций по вопросам экологии, так называемых «белых пятен» в советской истории, возрождения ценностей национальной культуры и возврат отчужденных элементов духовного наследия татарского народа. Возникают дискуссионные и политические клубы, добровольные общества и иные объединения. Их общим свойством в тот период была латентная (имплицитная) оппозиционность. Критический настрой был не столько по отношению к самой политической системе, сколько к ее отдельным ретроградным проявлениям, к «административно-командным» дисфункциям, иным отклонениям. На уровне декларирования принципов большинство из возникших тогда так называемых «неформальных» групп, по крайней мере на словах солидаризировались с курсом руководства КПСС на перемены, на перестройку и гласность, самоопределялись в контексте демократизации, инициированной правящей партией.
Так, начавший складываться центр влияния в национальном движении — Татарский общественный центр — был создан в 1989 году в контексте указанных политико-идеологических тенденций. В его первом программном документе, в Платформе ТОЦ написано: «Татарский общественный центр является демократическим движением, признающим своей идейной основой революционные решения XXVII съезда КПСС и XIX Всесоюзной партконференции и выступающим: за социалистический плюрализм мнений и позиций в политической системе, за социальную справедливость и равенство всех народов независимо от их численности за права человека, независимо от национальной принадлежности и места проживания, за возрождение идеалов гуманизма». Центральной политической идеей, наиболее популярной в кругах национального движения в тот период, было повышение статуса республики до уровня союзно-республиканской государственности как основного условия национального возрождения татарского народа.
Расстановка позиций в политическом пространстве республики в тот момент выглядела как взаимодействие двух по-разному консолидированных сил — начавшее терять инициативу и контроль, но сохраняющего ключевые позиции у власти партийного руководства республики, с одной стороны, и набирающего вес и влияние ТОЦ, с другой. Тяготеющие к общесоюзным лозунгам «антиноменклатурной» демократизации группировки, вышедшие из недр неформального движения времен ранней перестройки, конкурировать с двумя указанными силами были тогда не в состоянии. У этого фланга политического спектра отсутствовал организационный ресурс, имевшийся у партийных органов и у ТОЦ (в лице разветвленной сети учреждений и кадров национально-культурной самодеятельности и консолидированной национально-гуманитарной интеллигенции). Таким образом, на первом этапе структурирования та сила, которая впоследствии будет ассоциироваться с демократически-федералистской нишей, оставалась в периферийном и политически маргинальном положении.
Границей во времени, обозначившей перегруппировку сил в политическом пространстве республики, стал 1989 год. Определяющим событием тогда стала кампания по выборам народных депутатов Союза ССР. В центр публичных дискуссий выдвинулась общесоюзная проблематика, риторика борьбы с привилегированной номенклатурой, единовластной партократией и т.п. Это способствовало повышению престижа демократических лозунгов в глазах общественности и расширяло спектр обсуждаемых задач общественного развития. Этнополитический момент перестал играть роль безраздельной доминанты общественного сознания. Круги, выступающие в роли сторонников радикализации политических и экономических реформ, если и не консолидировались в организационном смысле, то заявили о себе в качестве центра, способного претендовать на паритетную долю политического влияния. Наконец, кампания по выборам депутатов 1989 года стала для многих активизировавшихся групп первым опытом политической деятельности через клубы избирателей и группы поддержки кандидатов. Оформление же на Съезде народных депутатов СССР по существу парламентской оппозиции в лице Межрегиональной депутатской группы, в лице узнаваемых и ставших популярными политиков, предоставило общественным силам демократической ориентации в Республике Татарстан новые возможности для самоидентификации с политико-идеологическими структурами в масштабах всей страны. Ранее разрозненные и преимущественно «неформальные» группы стали ассоциировать собственную политическую природу с крепнущими центрами влияния и набирающим мощь демократическим движением, получили импульс для дальнейшей консолидации.
Период с 1990 по август 1991 года демонстрирует ряд тенденций в рассматриваемой сфере. Во-первых, происходит расширение всего партийно-политического спектра. Возникают все новые и новые группы: Объединение коммунистов «Демократическая платформа в КПСС» (февраль 1990), Казанское отделение Демократической партии России (июнь 1990), Координационный совет демократических сил Татарии (июль 1990), Партия национальной независимости — «Иттифак» (март 1990), Демократическая партия народов Татарстана (июль 1990), Партия «Демократическая платформа Татарстана» (сентябрь 1990), Многонациональное движение «Согласие» (осень 1990), Комитет по защите и реализации суверенитета Татарстана «Суверенитет» (сентябрь 1990). Во-вторых, происходит известная диверсификация позиций как внутри ранее выглядевшего однородным татарского национального движения, так и в рядах демократически ориентированных течений. В-третьих, с началом работы избранного в 1990 году депутатского корпуса Верховного Совета Татарской ССР началась кристаллизация трехзвенной картины расстановки общественно-политических сил в стенах законодательного органа власти: наряду с ядром правящей элиты образовались центры консолидации — депутатская группа национальной ориентации «Суверенитет» и депутатская группа демократически-федералистской ориентации «Народовластие». Характерно, что с самого начала, с провозглашения Декларации о государственном суверенитете Татарстана 30 августа 1990 года, стали практиковаться согласительные процедуры, позволяющие находить компромиссы, что сыграло весьма позитивную роль в политической динамике не только этого, но и последующих периодов развития. В-четвертых, известные события августа 1991 года в Москве, с одной стороны, радикализировали позиции, взгляды и программные установки всех трех указанных центров политического влияния.
Период 1992-1993 годов стал своего рода кульминационным с точки зрения политических трансформаций в условиях постсоюзного развития. Конфигурация политического пространства республики стала определяться в первую очередь проблематикой ее государственного суверенитета. Субъекты, действующие на арене политической жизни, должны были прежде всего самоопределиться с точки зрения интерпретации национально-государственного статуса Республики Татарстан на каждом из узловых моментов: во время референдума 21 марта 1992 года по вопросу о статусе республики, во время обсуждения и принятия Конституции Республики Татарстан (ноябрь 1992), споров вокруг проведения двух российских референдумов и выборов в Федеральное Собрание Российской Федерации (25 апреля и 12 декабря 1993).
Для этого периода характерными стали две разнонаправленные тенденции: с одной стороны, стало усиливаться размежевание в рядах национального движения, с другой стороны, происходило объединение демократически-федералистской оппозиции под знаком «негативного консенсуса» по отношению к официальной доктрине суверенизации, с которой выступали власти республики.
Если применительно к ситуации 1991 года еще была уместна постановка вопроса об относительной гомогенности трех политических сил, то впоследствии это уже не отражало реальную картину. Так, II Корылтай (съезд) ТОЦ, состоявшийся 15-16 февраля 1991 года, в принятой новой Программе (платформе) констатирует: «Прошедший год показал, что в республике существуют три основные политические силы:
1. ТОЦ,
2. официальные органы власти вместе с КПСС,
3. «демократы», объединенные «Вечерней Казанью».
Однако уже в начале 1992 года радикальное крыло национального движения привело в действие решение II Корылтая ТОЦ о Милли меджлисе (Национальном конгрессе) как форме реализации суверенитета татарской нации. Милли меджлис конституировался как «высший и представительный орган татарского народа», а его исполнительным органом был провозглашен Милли Назарият, «обладающий правами правительства татарского народа». Стратегическая линия при этом была обозначена как «реализация решений Всетатарского народного Курултая о преобразовании Республики в независимое государство». Предполагалось также, что начиная с этого момента говорить о внутренне консолидированном татарском национальном движении было бы неверно.
Этапным моментом в перегруппировке политических (общественно-политических) сил в Татарстане стал февраль 1994 года, когда был подписан Договор Российской Федерации и Республики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан», а также проведенная реформа системы представительных органов власти, согласно которой в марте 1995 года в республике были проведены выборы в Государственный совет, в районные и городские Советы.
Оценки заключенного Договора обозначили позиции политических сил по отношению к проблеме, которая до сих пор считалась главной в картине будущности Татарстана. Радикальная часть национального движения в лице II Всетатарского Курултая (февраль 1994 года) расценила это событие как «поражение» сторонников последовательного суверенитета. Те, кто ассоциирует себя с силами демократической и федералистской направленности, подошли к этому факту с точки зрения двойственной оценки: политически стабилизирующая роль договора признается при том, что констатируется его юридическая несостоятельность.
Критическим порогом для прояснения перспектив расстановки политических сил в Республике Татарстан и перспектив становления дееспособной многопартийности стало принятие поправок к Конституции. Бурные дебаты в стенах парламента и на страницах республиканской периодической печати концентрировались главным образом вокруг избирательной системы, целесообразности введения нормы об избрании части депутатов по пропорциональному принципу (по партийным спискам). Партии, как уже сообщалось, потерпели сокрушительное поражение на мартовских выборах в представительные органы РТ.
Идет процесс поиска новых способов легитимации партий и мобилизации их сторонников.
В начале июня прошел заключительный этап учредительной конференции всех оппозиционных сил Татарстана. Была создана абсолютно новая организация — «Народный верховный совет», а также местные народные советы. В конференции приняли участие кандидаты, которые, по официальным данным, не прошли в депутаты и которые считают, что выборы были фальсифицированы. Национальные силы на первом этапе конференции были представлены ТОЦем «Иттифаком» и Республиканской партией Татарстана. На втором этапе в работу включился комитет защиты государственности Татарстана. Конференция «дала истории освободительного движения» два уникальных момента. Если в Прибалтике националы объединялись с демократами, в Таджикистане — исламисты с демократами, в Закавказье — националы с коммунистами, то в Татарстане — коммунисты и националы с федералистами левоцентристской ориентации, социал-демократами, правозащитниками из многонационального движения «Согласие», Демократической партии России и даже с русским патриотическим движением в лице местного отделения партии Жириновского и «Державой» Руцкого. Единственным, кто не захотел ввязываться в новую «авантюру», был Глухов.
Второй уникальный момент заключался в том, что партии и движения вышеуказанных регионов, как правило, объединялись во имя нарушения закона, татарстанцы — во имя его обеспечения. Цель новой организации — проведение свободных демократических выборов в Татарстане. Выполнять свое предназначение новый совет будет во главе с 3 сопредседателями, 6 членами правления и комиссией.
В конце мая состоялся официальный визит премьер-министра Правительства РТ Фарита Мухаметшина в Турцию.
Республиканские mass media упорно педалировали на том, что по всем протокольным нормам и по своему содержанию этот визит был как бы явлением межгосударственного, межправительственного уровня. Так, в ходе визита было подписано межправительственное соглашение о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве. До этого подобное соглашение было подписано только с Венгрией, чуть позже — с Болгарией.
По заявлениям Ф.Мухаметшина, а затем и М.Шаймиева, подобные шаги согласованы с Москвой, МИДом и проч. Стоит напомнить, что официальный федеральный центр в 1992 году достаточно раздраженно реагировал на визит М.Шаймиева в Анкару и его контакты с высшим руководством страны. Сегодня посол России в Турции выразил недоумение лишь по одному эпизоду: Ф.Мухаметшин пригласил Тансу Чиллер нанести ответный визит в Татарстан. Приглашение было принято. Все это — через голову Москвы.
Вообще, в ходе пресс-конференции Ф.Мухаметшин повторил то, что уже говорилось его предшественником М.Сабировым с 90-м году. Характер официального приема и содержание переговоров — это признание Турцией Татарстана de facto.
Вместе с тем сообщается, что товарооборот с 1993 года вдвое сократился. На долю Турции приходится 5% от общего оборота РТ с зарубежными странами (на долю Германии — 20%).
Член делегации, вице-спикер Госсовета Ренат Харис, поведал журналистам о том, что простые турки практически ничего не знают о Татарстане, путают его с Казахстаном и т.д. Примечательная иллюстрация к разговорам об угрозе общетюркского экспансионизма.
Наконец, на пресс-конференции Ф.Мухаметшин, как бы успокаивая возможных оппонентов, подчеркнул: ориентации на Турцию не будет.
© Международный институт гуманитарно-политических исследований
|
|