Ю.Кульчик, Х. Джабраилов

КУМЫКСКИЙ ЭТНОС:
ПОИСК СОБСТВЕННОГО МЕСТА В МНОГОНАЦИОНАЛЬНОЙ РЕСПУБЛИКЕ

I.

Из исторического прошлого кумыкского народа

Прошлое кумыкского народа богато событиями, что неудивительно вследствие специфики зоны его (проживания (на перекрестке Востока и Запада, Севера и Юга) и многочисленных контактов кумыков с народами, странами, цивилизациями. Здесь не представляется возможным изложить хотя бы в тезисной форме основные этапы истории этноса, в изучении которой есть еще много спорного, требующего усилий специалистов-обществоведов. В данной работе мы остановимся лишь на тех аспектах, которые либо являются ключевыми для понимания современных процессов, либо сознательно используются ныне различными политическими силами, превращаются в определенные идеологические стереотипы.

В связи с возникновением Кумыкского Народного Движения    некоторые    его    политические    оппоненты пытались в печати проводить мысль о том, что кумыки  являются в Дагестане "элементом пришлым". Она отнюдь не нова, ее выдвигали отдельные исследователи и в прошлом [1]. Однако, сегодня есть все основания утверждать, что данная точка зрения не соответствует действительности. Территория обитания этноса оставалась неизменной с эпохи каменного века. Как подчеркивала в своем исследовании С.Ш.Гаджиева, кумыки являются аборигенами Дагестана. Как видно из материалов раскопок, при проникновении извне различных племенных групп как с севера, так и с юга, их смешении с аборигенным населением, почти всегда местные признаки одерживали победу над привнесенными [2].

Кумыки — тюркский народ. Однако, по проблеме тюркского происхождения кумыков среди ученых нет единства: одни считают, что Прикаспийскую низменность издревле населяли тюркские племена, такие как кангары, камы, кимаки, кумуки, агачеры. Вероятно, среди них были и предки кумыков [3]. По мнению других, кумыки стали тюрками не сразу. Со второй половины II века, особенно с конца IV века н.э., тюркоязычные племена, прежде всего гунны, начали проникать в пределы степного и частично предгорных районов. Естественно, местные племена, имели политические и экономические связи с тюркоязычными пришельцами. Эти контакты в конце концов привели к тому, что межплеменным языком стал тюркский [4]. Так или иначе, во II-IVвв. н.э. происходит этническая концентрация предков кумыков — различных тюркских племен — на землях севернее Дербента, их взаимодействие с ираноязычным и кавказоязычным населением. Этот период, пользуясь терминологией Л.Н.Гумилева, можно назвать инкубационным периодом, в течение которого происходило формирование протокумыкского этноса как новой этносоциальной системы. Как свидетельствуют источники, к IV веку в северо-восточном кавказском регионе обосновалось 13 тюркоязычных племен, в том числе и гунно-хазарских, набрали силу процессы этнической интеграции [5]. Именно тогда, по мнению ряда авторов, предки кумыков стали тюрками. Наибольшее влияние на процесс этногенеза кумыков оказали хазары и кипчаки, причем кумыки считают себя их прямыми историческими преемниками.

Подчеркивая, что они являются преемниками кипчаков, кумыки выделяют при этом аспект, способный, на наш взгляд, существенно повлиять на современную расстановку политических сил внутри северокавказского региона, — указание на некую постполовецкую общность". Балкарцы, карачаи, кумыки, "все мы — словно куски нашего четвертованного отца, тюркоязычного половца, все мы — осколки половецкого ханства, родного Дешт-и-Кипчака" [6]. Тезис об этнической, языковой, исторической общности этих народов в современных условиях является идеологическим основанием для образования политического союза между движением "Возрождение Балкарии" и кумыкским "Тенгликом" в рамках созданной в феврале 1992 года Кавказско-Черноморского Сообщества Ассамблеи Тюркских Народов [7].

Хазарский каганат VIII-XI вв. — типичный пример государства периода раннего средневековья: он имел четкую территориально-племенную структуру, в которой выделялась гунно-хазарская протокумыкекая общность, являвшаяся политически составной частью Хазарии и включавшая в себя всю территорию Приморской низменности и предгорья, в том числе и Семендер (столицу хазар) располагавшуюся, вероятнее всего, на месте современной Махачкалы.

С того времени кумыки сохраняют в своей исторической памяти элементы тенгрианства, языческой религии своих древних предков. Представление о Тенгри как главном божестве, олицетворявшем собой небо, видимую часть мироздания, бога, повелителя, духа-хозяина, восходит к III веку до н.э. и было характерно для всех тюркских народов евразийских степей. Первоначально тенгрианство было совокупностью древнейших космологических представлений и обрядов. Позднее, под воздействием других религиозных учений, тенгрианство оформилось в качестве религиозной концепции и культовой практики. Оно эволюционировало от тотемизма и шаманизма до монотеизма, т.е. достигло одной из высших стадий в религиозно — мифологическом развитии.

Становление идеи Тенгри как единого божества совпадает с периодом политической мощи раннефеодального государственного образования на Северном Кавказе — Хазарского каганата, когда назрела необходимость в надплеменном единстве, консолидации различных племен  и  народностей  в  рамках единого государства. Тенгрианство располагало к тому времени всем   комплексом   религиозной   атрибутики:  иерархией богов,   храмами,   множеством   священнослужителей   и проповедников,   письменно   или   устно   закрепленными канонами. К VII-VIII векам, периоду арабо-хазарских войн и  распространения  ислама,  тенгрианство  имело более чем тысячелетнюю историю и было важнейшим духовным явлением доисламского периода на Северном Кавказе. Оно          неоднократно         подвергалось массированному натиску со стороны других религий: так. в VIв. здесь предпринимались попытки христианизации населения;   в   VIIв.   проводилась   политика   внедрения иудаизма; наконец, начиная с ХПв, ислам постепенно овладевает сознанием местных жителей.

Пройдя длительный путь внутреннего развития и противоборства с монотеистическими религиями, такими как христианство и ислам, к XV веку тенгрианство как религия было почти изжито. Однако как культурная традиция        неисламского        происхождения,        как мировоззренческая         ориентация,         как         знак этнокультурного своеобразия  продолжало существовать в трансформированном виде и в последующее время [8]. Сегодня         тенгрианская         символика         активно эксплуатируется представителями          кумыкского национального движения: взывая к Аллаху, его лидеры упоминают порой к бога, почитавшегося предками, — Тенгри.

Территориальная стабилизация и дальнейшая этническая консолидация кумыкского народа была частично прервана монгольским нашествием в XIII веке и вновь продолжалась в пределах Золотой Орды вплоть до опустошительных походов Тимура в конце ХIVв., когда окончательно оформилась кумыкская народность.

Основной отраслью хозяйства кумыков являлось поливное земледелие с преобладанием в нем зерновых культур (пшеницы, ячменя, позднее и кукурузы), а также садоводство и виноградарство. Скотоводство носило подчиненный целям земледелия характер: разводились буйволы, быки, лошади, овцы. Живший на плоскости земледелец не испытывал тяги к развитию скотоводства, хотя для этого имелись благоприятные природные условия, так как здесь почти круглый год скот может находиться на подножном корму.

Вплоть до середины ХIХв. в кумыкских селениях бытовали большие патриархальные семьи. Основой их существования являлась неразделенность хозяйства. Во главе стоял старший мужчина (отец, дед), распоряжавшийся всем имуществом, землей, скотом, распределением работ в семье и т.д. Внутри семьи господствовали патриархальные отношения: младшие беспрекословно подчинялись старшим, женщины — мужчинам. Очень долго характерным для кумыков был "тавчу уьй" — однокамерный дом с очагом — костром в центре комнаты.

При низком уровне развития техники земледелия и недостатке тягловой силы отдельные производители не могли вести свое хозяйство самостоятельно. В силу этого они часто объединялись (по 2-3 семьи) в "ортакъ" ("супряга") для коллективного ведения полевых работ. У кумыков существовали две формы "супряги". При одной крестьяне собирались для совместного ведения всех полевых работ, от пахоты до уборки включительно. Для этого объединяли весь инвентарь, тягловую силу и рабочие руки. При другой форме объединялись только во время пахоты, после чего каждый засевал, поливал и убирал свой участок собственными силами. Во всех работах широко практиковалась взаимная помощь. Коллективный выход на помощь односельчанину назывался "булкъа" [9]. Кумыкская равнина издавна была поставщиком зерна, овощей и винограда для многих районов Дагестана. Даргинцы, аварцы и лакцы привозили кумыкам сукно, бурки, холодное оружие, гончарную и деревянную утварь т.д., а также продукты животноводства для обмена этих товаров на хлеб. В результате установившегося разделения труда между кумыками и народами Нагорного Дагестана у первых постепенно расширялись посевы зерновых культур. Кумыкский хлеб реализовывался не только на внутреннем рынке Дагестана, но и за его пределами, в частности, — в пограничных русских городах [10].

Здесь следует отметить еще одно чрезвычайно важное обстоятельство: кумыки жили на земле, по которой проходила дорога, связывавшая Запад и Восток, в том числе Великий Шелковый путь. Это обусловило втягивание кумыков, помимо хлебной торговли, в интенсивные коммерческие отношения и позволило этносу занять важное место во внутрирегиональном разделении труда. Кумыки стали торговцами: посредниками между горцами и народами Закавказья и Южной России.

Занимаемая кумыками низменность являлась местом экономических взаимоотношений практически всех народов Дагестана. Естественно, что язык кумыков в течение длительного времени являлся Lingua franca всего региона. Благодаря своему выгодному географическому положению кумыки держали в своих руках торговлю региона, а их язык стал языком общения между собой различных племен Восточного Дагестана [11]. Чтобы обучить этому языку, горцы отправляли своих детей на долгий срок в кумыкские села. О популярности кумыкского языка среди других народов Дагестана свидетельствует и тот факт, что во время сватовства одной из лучших характеристик молодого человека было упоминание, что он "знает кумыкский язык", и это означало, что" жених очень знающий человек, с таким не пропадешь" [12].

Значение кумыкского языка учитывала в своей политике и Россия. В начале XIX века его преподавали в учебных заведениях Тифлиса и Астрахани. В 1829 году в специальном указе "Положение о кавказских училищах" Николай I повелел начать обучение кумыкскому языку в Новочеркасской, Ставропольской гимназиях, в Моздокском, Георгиевском, Кизлярском уездных учебных заведениях. Изучение этого языка находилось под постоянным вниманием властей, что явствует из доклада министра народного просвещения от 10 октября 1840 года: "Государь Император предписывает обучение кумыкскому языку всех учеников, даже взамен латыни".

Изучение начиналось с 3-го класса и по программе на это отводилось 22 часа в неделю. По завершении учебы для совершенствования разговорного языка выпускники направлялись к приставам в качестве переводчиков [13]. Следует отметить, что влияние кумыкского языка было глубоким и длительным. Об этом свидетельствует, к примеру, тот факт, что на проходивших в 1918 году съездах различных национальных движений на Северном Кавказе его определили в качестве языка межнационального общения.

В XIV-ХVвв. в Дагестане наиболее крупным феодальным государством было Жамхальство. Оно занимало значительную по масштабам Северного Кавказа территорию, простиравшуюся от р. Терек до Кайтага и от Каспийского моря до Нагорного Дагестана. Резиденциями шамхалов являлись Кумух и Тарки. Шамхальство располагало большими для того времени военными силами. Личная дружина шамхала в Тарках состояла из 50 конных воинов [14].

Этнически это было отнюдь не однородное объединение. Шамхальство населяли кумыки, даргинцы, лакцы, агулы, часть лезгин, аварцев и др. Вместе с тем, это образование не представляло собой некоего "сомна народов", перемещавшихся между собой с древнейших времен на плоскости, как стремятся сейчас доказать многие сторонники единого Дагестана, обосновывающие тезис о "трансэпохальном" "общедаггетанском праязыковом, протонациональном историческом единстве". Государственные образования имели четкую территориально-этническую структуру: в Тарках и Эндирее жили кумыки, в Кумухе — лакцы.

Картина расселения народов на плоскости в те времена обнаруживала большую стабильность. Между этносами существовало разделение труда, имевшее определенно выраженную территорильную характеристику. Если жители равнины, кумыки, специализировались на обработке земли, выращивании сельхозпродуктов, торговле, то горцы — на ремеслах, отгонном животноводстве и т.д. Существовали и объективно обусловленные сферы "совместной компетенции". Такой сферой было, например, упомянутое отгонное животноводство. Использование горцами равнинных пастбищ, а жителями равнины — горных, не вносило разногласий между ними, так как это был отлаженный веками процесс взаимовыгодного сотрудничества между народами, между конкретными обществами (джамаатами) и индивидуумами. Взаимовыгодность сотрудничества проявлялась во всех сферах взаимоотношений. Представитель горского народа мог иметь в личной собственности участок земли на равнине, при этом он автоматически подпадал под местную юрисдикцию [15].

Шамхальство было, несомненно, богатым, однако не имело       достаточной       прочности:       мелкотоварное производство в соединении с интенсивными торговыми операциями не могли привести к образованию мощного централизованного государства, "сильной" власти. Уже в первой половине ХVПв. власть шамхалов над удельными владетелями   была   номинальной.  Чтобы  усилить  свое влияние,   шамхалы   на   протяжении   первой   половины XVIIв. не раз  вынуждены  были созывать съезды, на которых заключались союзы, альянсы. Однако, ни съезды, ни другие меры не в  состоянии были приостановить процесс распада шамхальства. На его месте возникли достаточно крупные феодальные владения: Эндиреевское, Аксаевское  и  Костекское  — у засулакских  кумыков, Тарковское шамхальство и Мехтулинское ханство — у центральных     кумыков    "и,     частично,     Кайтагское уцмийство  — у  южных  кумыков  (последнее  было  по своему составу преимущественно даргинским, и кумыки составляли   здесь   меньшинство).   Образовался   также целый ряд союзов сельских общин, наиболее крупным из которых был Акуша-Дарго [16].

Небольшим государственным образованиям северовосточного кавказского региона всегда приходилось учитывать наличие геополитических интересов более крупных и сильных соседей. С ХVв. вплоть до середины ХIХв. кумыки развиваются в целом как самостоятельный и самобытный субъект истории и политики на Кавказе, тем не менее именно в этот период начинается процесс постепенной интеграции кумыкских земель в Российскую империю.

Первые контакты кумыков с Россией в конце XVI века имели форму жесткой конфронтации. Тогда шамхал вел упорную борьбу с кабардинскими князьями за первенство на Северном Кавказе, а правительство царя Федора Ивановича поддерживало Кабарду. В 1590 году Россия направила против шамхала две экспедиции под командованием князей Засекина и Хворостинина. Походы сопровождались сожжением целых аулов, бесчисленными жертвами среди мирного населения, разграблением Тарки. Кумыки изредка наносили ответные удары, в частности, разгромили в 1605 году воеводу И.М.Бутурлина под Тарками [17].

С укреплением Российского государства кумыкские шамхалы стали больше ориентироваться на северного соседа. Уже в конце 1614 года в Москву прибыл посол, официально подтвердивший акт вступления тарковского Гирея в тесные союзнические отношения с царем, которому шамхал обещал "служити во веки и прямити и ни к которым государям не приставати" [18]. Хотя позднее между Россией и кумыкскими шамхалами случались и осложнения в отношениях, тенденция к сближению оставалась преобладающей.

Царизм, постепенно интегрировавший в состав Российской империи весь северо-восточный кавказский регион, очень долгое время рассматривал кумыков исключительно в качестве субъектов политической жизни: Павел I вынашивал планы образования конфедерации государств на Северо-Восточном Кавказе с участием Шамхальства Тарковского; не решался посягнуть на этнополитическую самостоятельность кумыков и Александр I, при котором для засулакских кумыков была создана особая система управления во главе с приставом, назначаемым из кумыков; Николай I предпочитал подгонять местные структуры управления кумыков под свои нужды, не помышляя об их упразднении.

Кумыкское этнополитическое государственное образование — шамхальство Тарковское — просуществовало до 1847 года и было последним из ликвидированных Россией мусульманских ханств Кавказского региона. Власть шамхалов была упразднена, а род кумыкских царей (шамхал Тарковский) был вывезен в почетный плен в г.Елизаветград (ныне г.Кировоград). Кумыки стали подданными Российской империи. И потом еще долгое время, вплоть до установления советской власти, призрак шамхальства сохранялся, ибо границы новых административных единиц — Темир-Хан-Шуринского и Кумыкского (Хасавюртовского) округов Дагестанской и Терской областей — совпадали в большинстве случаев с прежними границами, а русские начальники опирались на систему управления, официально называвшуюся "военно-народной", учитывавшую местные законы и обычаи. Конституция Республики горцев (1917-1918гг.) гарантировала кумыкам, как и другим северокавказским народам, "национально-персональную автономию" [19].

Утрата государственности не вызвала волны национально-освободительной борьбы, поскольку население в этот период было втянуто в интенсивный процесс становления рыночных отношений. Хозяйство кумыков очень быстро стало обретать товарный характер. Главным предметом продажи являлся хлеб. Именно на производстве товарного хлеба специализировалась Засулакская Кумыкия. Только за 1894-1900 годы, к примеру, посевные площади здесь увеличились в 1,5 раза, причем обозначился явный перевес в сторону расширения посевов культур, предназначенных для рынка. Так, за указанный период только со станции Хасавюрт во внутренние губернии России было отправлено 1 млн. 300 тыс. пудов хлеба [20].

На этой почве у кумыков, раньше чем у других народов региона, возникли своя национальная буржуазия, в первую очередь — торговая, собственная интеллигенция, создавшая национальную кумыкскую литературу, театр [21]. Из среды кумыков, получивших образование, выдвинулись многие политические деятели, сыгравшие значительную, но главное — интегрирующую роль в общественной жизни дореволюционного Дагестана [22].

Период от революции 1905 года до октября 1917 года в истории кумыков можно назвать периодом "бури и натиска", борьбы за национальный путь развития, язык и культуру. Именно тогда появляются Д.Коркмасов, У.Буйнакский, А.Акаев, Н.Батырмурзаев, А.Ибрагимов, Т.Бейбулатов и др. За этот период вышло в свет полторы сотни книг на кумыкском языке. В 1909-1910гг. Д.Кормасовым издаются "Стамбульские новости" — газета, сыгравшая огромную роль в распространении революционно-демократических идей среди широких масс Востока, Европы, России. В 1913 году прогрессивно настроенной кумыкской интеллигенцией предпринимается попытка издания общедагестанской газеты под названием "Къумукъ газети". Создается первая политико-литературная ассоциация кумыкских писателей "Тангчолпан", а затем выходит одноименный журнал на кумыкском языке. Начинает свою работу театральная группа "Той", а также "Общество театра и культуры дагестанских мусульман" ("Дагъыстан мусульманларыны театр ва адабият жамияты"), ставящее целью развитие театрального искусства, художественной литературы, национальной музыки [23].

За годы советской власти кумыкский этнос понес значительные потери. Прежде всего следует отметить три направления репрессивных действий советской власти, которые, казалось бы, весьма различны между собой, но они, в своей совокупности, до сих пор в значительной мере определяют состояние "генофонда" кумыкского этноса:

— переход к социалистическим формам хозяйствования повлек за собой не только физическое уничтожение представителей молодой кумыкской буржуазии, во многом обеспечивавшей развитие региональной экономики, но и многих тысяч мелких предпринимателей, воплотивших в себе, в известной степени, образ кумыкского этноса в городской среде, определявших место кумыков в региональном разделении труда;

— дореволюционная кумыкская интеллигенция уже в первые годы советской власти была подвергнута ликвидации как "буржуазный элемент". Не выдержав насилия и унижений, бросился под поезд Ю.Гереев, основоположник кумыкской советской прозы, в бериевских .застенках погиб один из авторитетнейших руководителей республики Д.Коркмасов. В Карлаге погиб ААкаев, в Воркуте — Т.Бейбулатов, в тех же местах окончил свою жизнь редактор газеты "Ленин Елу" М.Карагишев, без пользы для народа и страны растратили свои молодые силы в сибирских лагерях Б.Астемиров и Т.Булач. Мортиролог можно продолжать... Большой урон нанесла и вторая мировая война. Свыше 60 тысяч сыновей и дочерей кумыкского народа сражались на фронтах, понеся в процентном отношении не меньшие потери, чем другие народы страны;

— была осуществлена двуступенчатая реформа письменности (сначала ввели латинскую графику, затем кириллицу). В результате кумыки оказались отрезанными от огромного исторического пласта литературного наследия, национального и общетюркского. Народ, утративший традиционную арабскую графику, оказался отчужденным от своей тысячелетней культуры, получив взамен так называемые культы "бесписьменности", "младописьменности" [24]. Сейчас, когда пришла пора пересмотра исторических концепций, ученые столкнулись с проблемой прочтения огромного количества документов и материалов, изданных и написанных на арабском алфавите. Нерасшифрованными остаются более 5 тысяч рукописей, документов эпистолярного жанра XVI-XVIII вв., хранящихся почти нетронутыми в центральном госархиве древних актов, в архиве внешней политики МИДа, военно-историческом архиве, в книгохранилищах Дагестана, Грузии, Азербайджана, Татарии, Крыма, Осетии, Ставрополья, Ростова, Астрахани, Турции, Ирана. Без освоения этого культурного наследия нельзя понять кумыкскую историю и культуру, ее прошлое и современность [25].

В результате происшедших за период советских десятилетий событий кумыкская интеллигенция является лишь новой "порослью", не имеющей связи с предшествующими поколениями.

Бедой обернулась            для            народа, специализировавшегося   на    земледелии,   проведенная здесь коллективизация. Только за период с 1930 по 1934г. посевные площади колхозов возросли с 35 тысяч га до 350 тысяч   га,   т.е.   в   10   раз.   Однако   последствия   этой чудовищной      акции      сталинского      режима      ныне представляются   более   объемно.   Именно   она   создала предпосылки    для    осуществления    беспрецендентной волюнтаристской  политики  властей  в более поздний период, начавшийся в 40-х годах.     Коллективизация привела   к    отчуждению   населения   от   земли,   что позволило органам власти практически беспрепятственно манипулировать земельной собственностью. Вероятно, с этого момента земли народов Дагестана, в особенности в его равнинной части, стали превращаться " в некий правительственный пирог" [26].

Власти произвольно "укрупняли" и "разукрупняли" хозяйства, директивно меняли их специализацию, сопровождая это кампаниями по ликвидации прежних топонимов и т.д. Имели место акции, носившие репрессивный характер: всего было выселено, разрушено, уничтожено 60 кумыкских сел, а 50% кумыкской земли переданы под кутаны горских хозяйств.

Кумыки столкнулись с процессом деэтнизации, с широкомасштабной практикой переселения горцев на плоскость, с "этнодемографичеекой агрессией", имевшей целью "внутреннюю колонизацию" кумыкских земель, создание иноэтнического перевеса.

Следует отметить, что проблема сдерживания волн миграции в плоскостные и низменные районы встает в новой истории Дагестана не впервые. В конце XIX века она возникла, правда, не как "нашествие с гор", а как угроза потока переселенцев из внутренних регионов пореформенной России. Тогда местные власти, понимая опасность возможных последствий, выступили против переселенческой экспансии. Военный губернатор Дагестана князь Чавчавадзе в 1889 году докладывал, что население "находится в безысходном положении по малоземелью, средним числом на дым не приходится и 1-2 десятины пахотной земли, при таком условии отвод земли постороннему элементу был бы новым нецелесообразным стеснением местных жителей и ухудшил бы их материальное положение" [27].

Миграция людей с места на место была всегда, но никак        невозможно         оправдать        искусственно организованное властями в 40-70-е годы ХХв. массовое переселение     на     равнину,     приведшее     к     резкому сокращению удельного веса кумыков, превращению их в национальное    меньшинство    в    зоне    исторического обитания кумыкского этноса: в 1926-1970гг. доля кумыков снизилась с 60% до 26,9%; в 19704979гг. она упала до 24,6%;  в  течение  последнего   десятилетия  численность кумыкского населения составила 23,9% [28].

Если      бы      переселенцы      только      осваивали пустовавшие     земли,     поднимали     целину,.     делали пригодными для земледелия заболоченные места и т.д., нынешняя ситуация была бы не столь остра (хотя и в этом   случае   ее   ни   в   коей   мере   нельзя   было   бы игнорировать).  Дело в   том, что  наряду  с  процессом миграции горцев происходит интенсивное смешение их с равнинным   населением.   В   результате   у   прибывших наступает длительный и мучительный период адаптации, а    у    местных    жителей    в    значительной    степени деформируется   прежний   уклад   жизни.   Обостряется проблема занятости, в результате чего многие люди из-за отсутствия работы становятся тунеядцами. В отдельных плоскостных     районах     постепенно     складывается криминогенная обстановка [29].

В прошлом кумыки, в случае возникновения перенаселенности сел, выделяли отселки или же строили новое село в другом месте, принадлежащем тому же джамаату. Так, в свое время (до революции) возникли нынешние Узунотар, Адильотар, Чагаротар, Умаротар и др. Это было естественным ходом экономического развития сел. Теперь на равнине, в результате интенсивной переселенческой политики, свободных земель не осталось, и кумыкские селения, такие как Нижний Дженгутай, Нижнее Казанище, Верхнее Казанище, Аксай, Эндирей, Карабудахкент и другие "неестественным образом раздулись вокруг самих себя". На современной карте Дагестана нет ни одного кумыкского селения, возникшего за годы советской власти, в то время как для переселенцев с гор построены и еще строятся десятки сел и поселков. Единственными исключениями являются два села — Кафыркумух и Коркмаскала в Буйнакском районе, восстановленные после землетрясений 1970 и 1975 годов.

Не могла не раздражать кумыков и существовавшая до недавнего времени система предоставления переселенческому населению многочисленных льгот. Чтобы поддержать покидающих родные места горцев, им предоставлялись выгодные условия для освоения новых мест. И по сей день многие хозяйства переселенцев подчиняются горным районам, в связи с чем считаются "горными" и получают различные дотации. В результате, цены на производимую продукцию у них в 1,5-3,5 раза превышали те, что действовали для соседних "равнинных" хозяйств. Совмин ДАССР еще в мае 1988 года устанавливал для хозяйств горных районов дополнительной надбавки к закупочным ценам на мясо в живом весе до 300%, на молоко — до 350%, на шерсть — до 255%, на зерновые культуры — до 130%. Закупочная цена тонны молока, полученного из хозяйств горных районов, в 1991 году равнялась 426-407 руб., а в колхозах равнинных районов составляла 288-360 руб. Земельные участки под жилищное строительство переселенцев оказывались в 8-10 раз больших размеров, нежели предоставляемые местным жителям равнины. Переселенцы получали под приусадебные участки до 40 соток и под огород 20 соток, а коренные — всего 7,5 соток. Существовал еще целый ряд других, более завуалированных привилегий.

Серьезную обеспокоенность у кумыкского населения вызывает проблема кутанных пастбищ, которые еще с 30-х годов предоставлялись советской властью горским сельским советам без всякого согласования с населением плоскостных земель. Согласно некоторым оценкам, более одного миллиона гектаров земли на Кумыкской равнине было распределено между горными районами республики в качестве прикутанных участков. Таких хозяйств только в Хасавюртовском и Бабаюртовском районах — 124. 60,7% сельхозугодий упомянутых районов находятся в распоряжении 17 горных районов. Они давно превратились в своеобразные "государства в государстве", контролируемые администрациями горских сельских советов, расположенных от них на расстоянии 200-300 км.

Уже сегодня на кутанных землях не только интенсивно ведется индивидуальное строительство и т.д., но и создаются сельские советы, органы власти. Иными словами, идет административно-правовое закрепление территорий за спускающимся с гор населением. Достаточно сказать, что только в 1984-1986гг. возникла сеть таких сельских советов: Гиндибский Тляратинского района, в котором проживает 933 чел., Самилахский Хунзахского района —  1186 чел., Шавинский Цумадинского района — 2256 чел, Кагалайский Цунтинского района —340 чел. и другие.

Если такая практика будет продолжаться, то в каждом административном районе Дагестана, расположенном на равнине, возникнет большое количество "территориальных выделов". К примеру, в Кизилюртовском районе хозяйствами Гунибнского района уже сегодня занята территория отгонных пастбищ, размер которой в два раза превышает землепользование всех хозяйств самого Кизилюртовского района [30].

К концу 80-х годов стало совершенно очевидным критическое положение кумыкского этноса: разрушены нормы, регулировавшие хозяйственные отношения на протяжении многих веков и обеспечивавшие передачу навыков земледелия и торговли последующим поколениям; ликвидирована специфическая ниша, которую занимали кумыки в региональном разделении труда; по существу уничтожена национальная интеллигенция; отторгнуты значительные территории, что повлекло за собой не только хищническое разграбление природных ресурсов, но и привело к "размыванию" естественного жизненного пространства этноса.

Крушение тоталитарного режима сделало возможным становление гражданского общества. Переход к рыночным отношениям предполагает глубокую ломку социальной структуры, когда у каждого этноса формируется собственная национальная элита. Последняя, особенно на начальной стадии зарождения, нуждается в мобилизации всех имеющихся ресурсов: людских, земельных, сырьевых и т.д. В этих условиях возникшее национальное движение не могло не апеллировать к широким массам кумыков, подчеркивая, что "в данном случае речь идет не просто об ущемлении каких-то социально-экономических, национально-культурных прав, а об отсутствии в настоящем и будущем гарантий физической безопасности кумыкского народа" [31].

II

Кумыкское народное движение: социальная база, идеология, политическая практика

Кумыки — этнос, одним из первых в Дагестане пришедший в состояние социальной активности и самоорганизации на современном историческом этапе. Еще в 70-е годы здесь сформировалось "Братство кумыков", объединявшее представителей интеллигенции и студенчества. Эти люди в разнообразных формах подвергались репрессиям и притеснениям со стороны тоталитарного режима. Во второй половине 80-х годов в республике начинают складываться совершенно иные условия для политической деятельности: стало возможным вовлечение в нее представителей самых различных социальных групп. С весны 1989 года начинает формироваться Кумыкское Народное Движение "Тенглик" (КНД).

Его основу составляют городские слои населения: рабочие,  занятые  в  промышленности,  а  также  часть интеллигенции,   работающая   в   сфере   материального производства       и       в       бюджетных      учреждениях. Нарождающиеся предпринимательские круги — "новая буржуазия" — полностью поддерживают национальное движение,  рассчитывая  получить от него в будущем серьезную политико-правовую защиту. Сложнее обстоит дело   с  той частью  кумыкских бизнесменов,  которая "произошла" из прежней государственной экономической системы,   С   одной   стороны,   эта   "старая   буржуазия" связана тысячами  нитей  с   аварскими, даргинскими, лакскими       и      другими      торгово-промышленными группировками, кланами и мафиозными структурами. С другой стороны, эти люди, занимая достаточно прочные позиции   в   экономике,   не   имеют   непосредственного доступа к политической власти и вынуждены платить дань госаппарату: Верховному Совету, исполнительной власти, административно-судебным           органам, информационно-пропагандистской службе. Избавившись от    страхов    возрождения    большевистских   репрессий против   зажиточных   слоев   населения,   убедившись   в совпадении     собственных     целей     с     программными установками национального движения, все они начали легально и нелегально поддерживать КНД [32].

Его возглавила творческая интеллигенция, которой удалось составить "команду" 35-45-летних людей, имеющих достаточный опыт общественно-политической работы и способных общаться с различной аудиторией. Это обстоятельство объясняет современную относительную целостность движения: при имеющихся многочисленных колеблющихся и инертных группировках, как и в любом национальном движении, КНД вместе с тем пользуется поддержкой подавляющей части кумыкского населения. Она может проявляться в самых различных формах: у движения есть и финансовые источники, и людские ресурсы, и потенциальные голоса для любых референдумов, избирательных кампаний и т.д.

На идеологические установки, на политическое поведение КНД большое влияние имеют идущие за интеллектуальной "элитой", мозговым центром движения, многочисленные "средние слои" кумыкских сел, небольших населенных пунктов. Сельская интеллигенция, а также врачи, юристы, служащие государственных учреждений, работники торговли таких "горячих" зон, как к примеру, Хасавюрт и ряд других (о которых речь пойдет ниже) стоят на значительно более радикальных позициях, чем руководство КНД, и последнему приходится постоянно с этим считаться.

Вообще, несколько упрощенно представляя общую картину, можно сказать, что основная социальная база национального движения и его сила находятся не в Махачкале. Если в столице Дагестана сосредоточен интеллектуальный потенциал КНД, то в провинции — его плоть и кровь. Непонимание этого приводит многих государственных деятелей к ложным заключениям, а игнорирование средствами массовой информации данных политических реалий вольно или невольно искажает представление о ситуации в республике.

Лидеры национального движения при создании его социальной базы в полной мере использовали популистские методы. В период марта-ноября 1989 года оргкомитетом КНД был предпринят ряд массовых акций для пропаганды своих идей, целей и задач: 22 марта в с.Тарки был возвращен к жизни древний домусульманский праздник встречи весны "Навруз", завершившийся народным гулянием на склоне Тарки-Тау; 1 мая организована маевка вблизи села Эндирей (Хасавюртовский район); 14 мая в Эндирее состоялся Веекумыкекий митинг (20 тыс.человек), посвященный 1500-летнему юбилею Эндирея и т.д. К осени в населенных кумыками городах и районах были проведены оргконференции и сформированы местные организации КНД.

Первый учредительный съезд КНД прошел 19 ноября 1989 года в Эндирее. В нем приняли участие 375 делегатов. Были приняты Программа и Устав движения, избраны руководящие органы, председатель КНД.

Согласно программным документам, "Кумыкское Народное Движение (Къумукъ Халкъ Гьаракаты) — массовая общественно-политическая организация, возникшая в результате патриотической и политической активности народа, объединяющая демократические силы в борьбе за социальную справедливость, национальное возрождение и политическое, экономическое самоопределение кумыкского народа и других народов республики".

В качестве основной цели КНД выдвигает "создание национального государственного          образования кумыкского  народа путем  создания демократической парламентской республики, в условиях которой можно будет   облегчить    развитие   экономики   и   культуры, справедливое урегулирование  национальных проблем", где   будут   возможны   "национальное   равноправие   и политическое    самоопределение    путем    утверждения этнополитической самостоятельности, экономического и социального прогресса кумыкского народа как нации".

Являясь коренной нацией на территории, включающей Бабаюртовский, Хасавюртовский, Кизилюртовский, Буйнакский, Каякентский, Ленинский районы, кумыки, по мнению лидеров КНД, не должны быть превращены на своей исторической родине в национальное меньшинство. Между тем, на указанной территории ныне проживает около 880 тыс. чел., среди которых кумыки составляют 25,16%, а другие наиболее представительные нации: аварцы — 25,27%, даргинцы — 12,83%; русские — 11,64%; лакцы, лезгины и чеченцы соответственно — 6,45%; 5,65%; 5,73%.

КНД объявило о намерении выступить в защиту следующих неотъемлемых прав кумыкского народа:

— на национальную самобытность;

— на сознание своей тюркской этнической принадлежности, принадлежности к мусульманской к другим древним формам религиозного самосознания;

— на национальную школу, культуру и историю;

— на расширение сферы функционирования родного языка, народных адатов и обычаев;

— на контроль за использованием природных ресурсов на территории проживания этноса;

— ка широкий доступ к достижениям мировой цивилизации, использование и поддержание связей с другими республиками и государствами, с которыми его объединяет этническое, языковое родство и культурное наследие;

— на возрождение традиций общедагестанского содружества  свободных,  самоуправляющихся  народов, ликвидацию    каких    бы    то    ни    было    отношений соподчиненности   между   народами,   их   всестороннюю демократизацию, гуманизацию и гармонизацию [33].

Председателем "Тенглика" стал пятидесятипятилетний Салав Алиев — ученый-филолог, кандидат наук, автор ряда монографий и научных статей, в течение многих лет заведовавший кафедрой литератур народов Дагестана в ДГУ. Он принимал участие в национальном движении с момента его зарождения. Позднее, уйдя из университета, он полностью посвятил себя политической деятельности. Это обстоятельство имеет важное значение: С.Алиеву удалось создать ядро активистов, которое способно сдерживать центробежные тенденции внутри национального движения. Кажущийся внешне медлительным и даже безразличным к происходящему, он способен выступить в решающий момент и обеспечить успех задуманному плану. Далеко неслучайно в январе 1991 года он становится председателем Кумыкского Национального Совета (Милли Маджлиса), в апреле того же года — заместителем председателя Ассамблеи Тюркских Народов, а в ноябре 1992 года — президентом Конгресса Народов Дагестана. С.Алиев является одним из наиболее влиятельных деятелей на современной политической сцене Дагестана.

Весной 1989 года параллельно с возникшим "Тенгликом" стала формироваться группа "Ватан". В нее вошли представители кумыкских "средних слоев" Махачкалы, Хасавюрта, отдельных сел, не скрывавшие своих радикальных настроений. Если первоначальная программа "Тенглика" не выходила за рамки культурного центра, то в документах "Ватана" сразу было выдвинуто требование "воссоздать в ее исторических      границах      Кумыкскую      автономную республику в составе РСФСР" [34].

Организации удалось создать свои программные документы, наладить выпуск бюллетеня "Айан" ("Гласность", вышло четыре номера). Однако, обрести широкую социальную базу "Ватан" не сумел: радикальные установки его лидеров, людей решительных, несклонных идти на компромиссы, не находили поддержки у только начинавшего политизироваться кумыкского населения. Люди пошли за руководством "Тенглика", представители которого имели больший политический и организационный опыт.

Критикуя отдельные положения КНД, "ватановцы" вместе с тем вошли в национальное движение и стали принимать активное участие во многих его акциях. Организация продолжает оставаться малочисленной. Ее авторитет среди кумыков основывается на том, что ее члены не изменяют своих позиций под воздействием политической конъюктуры, меняющихся обстоятельств. Ее слабость состоит в том, что позиция "Тенглика", а с ним — и всего кумыкского движения, постоянно склоняется в сторону радикализма, тем самым сокращая идеологическое поле "Батана". Последний можно рассматривать лишь как одно из звеньев общенационального движения. Он не может претендовать на роль субъекта формирующейся политической системы Дагестана.

В ноябре 1990 года в Махачкале прошел II съезд КНД. Важнейшим принятым на нем документом явилась "Декларация о самоопределении кумыкского народа". Если прежде "Тенглик" ставил вопрос о "сохранении и развитии древнего этноса кумыков", о неотъемлемом праве каждого народа на самоопределение, на национальную автономию в рамках "общедагестанского дома" [35], то теперь движение декларировало "образование Кумыкской Республики — национальной государственности кумыкского народа" [36].

"Кумыкская Республика, — говорится в "Декларации", — охватывает историческую территорию кумыкского народа: бывших Темир-хан-Шуринского, Хасавюртовского округов, районов Махачкалы, Каспийского побережья и другие местности, где большинство населения составляли кумыки к моменту образования Дагестанской АССР в 1921 году".

Были провозглашены следующие основные начала формирования и деятельности Кумыкской Республики:

— "Кумыкская республика — суверенное национальное государство, образованное в результате свободного осуществления кумыкской нацией своего неотъемлемого права на самоопределение, добровольно входит в состав Федераций — РСФСР, Союза ССР;"

—    "носителем      суверенитета      и      источником государственной власти в КР является народ. Народ осуществляет государственную власть непосредственно и через народных депутатов, избранных в Верховный и местные Советы республики";

—       "на      всей       территории      Кумыкистана устанавливается     гражданство     КР.     За     каждым гражданином   КР   сохраняется   гражданство   РСФСР, СССР;"

— "государственным языком Республики является кумыкский язык. На территории КР действует в качестве официального языка СССР русский язык. КР обеспечивает функционирование кумыкского языка во всех сферах общественной и государственной жизни";

— "настоящая Декларация является основой для разработки Конституции, законов КР, формирования ее государственных органов" [37].

Чтобы обеспечить себе еще большую социальную базу, отвергнуть обвинения критиков в "нелегитимности", руководство КНД прибегло к созыву общенационального съезда. 27 января 1991 года проводится II съезд кумыкского народа, на котором избирается руководящий орган нации — Милли Маджлис, состоящий из 125 человек. Он призван работать на постоянной основе и взаимодействовать с государственными учреждениями в решении вопросов, касающихся интересов кумыков.

Было принято решение о проведении референдума по созданию Автономии Кумыкии в составе Дагестана и Российской Федерации. В плоскостных районах планировалось        приступить        к        формированию национально-государственных   структур   поверх   ныне существующих административно-территориальных границ    без    учета    процента    проживающего    здесь некумыкского населения. Более того, руководство КНД было готово вмешаться в регулирование экономических, социальных,    правовых    процессов,    происходящих    на Кумыкской равнине. Так, в связи с ростом сообщений о планируемых  или  уже  совершенных  случаях  захвата земли,      покупки      недвижимости,      КНД      уведомил организации и предпринимателей, что "до определения кумыкским народом формы своей государственности в результате  его  демократического  волеизъявления,  все акты купли-продажи (кроме аренды) земли, основных фондов       на       территории       кумыкских       районов недействительны" [38].

Все это, естественно, вызывало противодействие со стороны других гражданских формирований, прежде всего аварского Народного Фронта им.имама Шамиля, а также недовольство органов местной и республиканской власти. Указанные силы видели в решениях КНД и Милли Маджлиса призыв к ликвидации Дагестана как целостного государства. Все заверения кумыков о том, что "если в результате свободного самоопределения других дагестанских наций и народностей будут образованы их национальные республики, то Кумыкия по договору добровольно может объединиться с ними в федеративное государство", не были приняты во внимание. В прессе появились обвинения КНД в сепаратизме и национализме.

Уже тогда, в первой половине 1991 года, "Тенглик" представлял собой общественно-политическую организацию с определенной социальной базой, сформировавшейся управленческой структурой, разработанной политической и идеологической концепцией. Первичные ячейки не только возникли практически во всех местах проживания кумыков, но, главное, оказались связанными в единое целое республиканским комитетом КНД. Последний имел целый штат профессионально работающих кадров (чего не было, пожалуй, ни у одного другого общественного формирования).

Большую   роль   в   консолидации   и   мобилизации кумыкского   населения   играет   периодическая   печать: прежде всего,  газета "Тенглик"  -  официальный орган КНД   (печатается   комбинированно   на   кумыкском   и русском языках,  тираж более 10 тысяч  экземпляров); газета "Къумукъ иш", в целом отражающая линию КНД, хотя в большей степени - радикальной части движения (также на двух языках, тираж б тысяч экземпляров); наконец,   ряд   местных   районных   газет,   таких   как хасавюртовские "Къумукъ Тюз" (тираж 4700), "Тюзню Танги" (4800),  публикующих значительное количество материалов КНД.

Уже в начале 1991 года были созданы, официально зарегистрированы и стали развивать свою деятельность отделения КНД в г.Санкт-Петербурге, в Моздокском районе Северной Осетии, в Гудермесском районе Чеченской республики, а также группы поддержки в Москве, Тюмени, Казахстане. Организация обрела российские масштабы.

Выдвинув изложенную выше программу, КНД сделало своеобразный вызов практически всем политическим силам: как традиционным органам власти, так и формирующимся другим гражданским объединениям и партиям. Осенью 1991 - весной 1992 года происходили массовые выступления кумыков, которые возглавлялись "Тенгликом". Именно они позволили КНД провести существенную корректировку своей политической и идеологической платформы, что в итоге дало возможность движению стать признанным субъектом новой политической системы Дагестана.

Поскольку эти события еще будут в той или иной форме иметь свое продолжение, а породившие их причины отнюдь не устранены, необходимо рассмотреть факты более подробно.

"Хасавюртовский конфликтный узел"

Еще в 60-х годах в черте города Хасавюрта возникли поселки, где компактно проживали аварцы и чеченцы. Кумыки же, которые раньше составляли большую часть населения города, оказались в меньшинстве. Динамику изменения этнодемографической ситуации можно продемонстрировать следующими данными переписей населения 1970, 1979 и 1989гг. [39].

Чтобы   представить   ощущение   "декумыкизации" Хасавюрта, возникшее у местного кумыкского населения, приведем также данные переписи 1939 года. Тогда здесь было 3273 кумыка, 2685 чеченцев и лишь 796 аварцев (по Хасавюртовскому     району     численность     указанных национальных групп соответственно составляла 19061 22485 и 2258 чел.) [40]. Если учесть, что между 1944 и 1956гг.  чеченцев  здесь  вообще  не  было,  то  изменения этнического состава в последние три десятилетия могли действительно  восприниматься  кумыкским  населением весьма болезненно.

Образовавшиеся   национальные   поселки   начали постепенно расширяться,      в     результате     чего потребовалось       отчуждение       больших       площадей близлежащих   от   Хасавюрта   хозяйств   района.   Это вызывало   недовольство   местного,   главным   образом, кумыкского населения, имели место митинги. Однако ни один из принятых за последние годы актов Верховного Совета и  Совета Министров республики в отношении кумыков и отторжения у них земель не был подвергнут правовой оценке со стороны минюста Дагестана.

Значительную роль в радикализации настроений кумыкского населения Хасавюртовского района сыграло и то обстоятельство, что прибывшие в последние десятилетия чеченцы и аварцы преуспели в сфере торговли, захватили ключевые посты в институтах государственного управления, и тем самым заняли позиции в общественной структуре, обеспечивающие достаток и привилегии. Кумыкской элите пришлось потесниться. Между отдельными национальными группировками усилилась борьба за сферы влияния.

В начале 1992 года городу под индивидуальное строительство в микрорайоне "Восточный" было выделено 17,3 га земли. Пользуясь неспособностью властей пресечь беззаконие, аварцы и чеченцы пошли на самозахват участков земли под индивидуальное строительство как в самом городе, так и на близлежащих от Хасавюрта территориях. Это не могло не вызвать негативной реакции кумыков, поскольку речь шла об отчуждении значительной части плодородной земли, превращении полей, специализирующихся на выращивании различных сельскохозяйственных культур, в пастбища [41].

В зоне Хасавюрта уже давно сложилась криминогенная обстановка. Ежегодно регистрировалось значительное число преступлений с применением огнестрельного и холодного оружия, вооруженных разбойных нападений на жилища граждан и владельцев автомашин. Ситуация еще более обострилась в связи с участившимися со второй половины 1990 года случаями нераскрытых убийств, применения преступниками взрывных устройств, преимущественно - гранат.

Население города не могло не обратить внимания на тот факт, что все большее число "трагических случайностей" происходило именно с представителями кумыкской национальности: в июне 1991 года с особой жестокостью был убит заведующий Хасавюртовской стоматологической поликлиники Ю.Юсупов; в Махачкале и Кизилюрте жертвами автокатастроф стали две молодые женщины-кумычки; работники милиции в Махачкале арестовали и в течение нескольких дней жестоко избивали молодого парня, пытаясь заставить его "взять на себя" убийство двух аварцев; было совершено покушение на премьер-министра А.М.Мирзабекова и его семью и т.д. [42].

Когда стало известно о планах утверждения на пост министра внутренних дел МАбдуразакова, который в течение нескольких лет уже руководил министерством (именно при нем рост террористических актов стал стремительно увеличиваться, а раскрываемость их упала практически до нуля), терпение кумыкского населения иссякло. 22 октября 1991 года тысячи кумыков на окраине г.Хасавюрта перекрыли Северо-Кавказскую железную дорогу и автомобильную трассу Ростов-Баку. В тот же день в большинстве кумыкских селений, на городских предприятиях была объявлена забастовка. На месте, где было заблокировано движение поездов и автотранспорта, вырос палаточный лагерь, впоследствии названный "Тенгликюртом".

Требования бастующих сводились к следующему:

1. Отставка руководителей всех правохранительных органов, прежде всего - и.о. министра внутренних дел ДССР Абдуразакова М.Г.;

2. Назначение даты досрочных выборов в двухпалатный Верховный Совет ДССР;

3. Формирование правительства народного доверия с включением в его состав представителей демократических организаций [43].

Руководство Дагестана оказалось неспособным оценить потенциал поднимающегося массового движения. Первой его реакцией была угроза возбудить уголовные дела против участников забастовки в соответствии с законом о недопустимости блокирования транспортных коммуникаций и других действий, посягающих на нормальную и безопасную работу транспорта [44]. Девять дней спустя оно все еще пыталось снять напряжение постановлением ВС и Совмина республики, в котором сочло возможным лишь "отметить неудовлетворительную работу руководителей правоохранительных органов республики". Единственным выходом для руководства республики, на наш взгляд, мог стать диалог с КНД по самому широкому спектру кумыкских проблем. Тогда достаточно быстро можно было достичь разрядки напряженности. На это политическая элита Дагестана пойти не могла: такой шаг означал бы признание КНД как реального субъекта политической системы, и, косвенным образом, - признание де-факто других национальных формирований.

Выступлением кумыков под руководством КНД воспользовались лидеры Народного фронта им.Шамиля, для которых поддержка соплеменника - аварца М.Абдуразакова явилась средством мобилизации масс, обретения Фронтом широкой социальной базы. Именно НФ 23 октября 1992 года вывел на площадь в Махачкале около 20 тыс. аварцев с лозунгом: "если правительство не сумеет навести порядок и в течение трех часов не расчистит дорогу, то мы это сделаем со свистом" и т.д. Тогда же несколько сот человек, вооруженных автоматами и другим оружием, ринулись на грузовиках и автомобилях к кумыкскому палаточному городку. Аварцы предприняли попытку деблокировать дорогу. Навстречу им из лагеря вышли забастовщики с палками и арматурами в руках. Между ними, старясь не допустить столкновения сторон, разместилась цепь милиционеров. Лишь по счастливой случайности там не прозвучали выстрелы.

Акция НФ, предпринятая в отношении палаточного городка, вызвала у кумыков бурную ответную реакцию. Произошло ускорение процесса формирования массового национального движения: кумыки сплотились, объединенные чувством возникшей опасности. И если в "Тенгликюрте" до этого было несколько тысяч человек, то после указанного противостояния в течение двух-трех дней их количество многократно увеличилось. Таким образом, действия НФ привели к противоположному результату и только укрепили влияние "Тенглика" [45].

По некоторым оценкам в лагере бастующих ежедневно было около 30 тысяч человек. Для содержания их нужны были немалые средства. Финансовую помощь оказывали предприятия, организации, колхозы-совхозы Хасавюртовского и других кумыкских районов республики, а также отдельные граждане. В лагерь регулярно доставлялись продукты питания [46].

При забастовочном комитете был избран Совет старейшин, в состав которого вошли уважаемые аксакалы из кумыкских районов. Он придавал всем решениям комитета легитимный, общенациональный характер. Организаторы забастовки смогли обеспечить не только материальные нужды лагеря, но и его защиту: в создаваемые группы обороны входило около 40 воинов-афганцев [47]. Действовала радиостанция "Тенглик", выходившая в эфир три раза в день с часовой программой [48].

Лагерь посещали представители различных гражданских движений, в частности, даргинского общества "Маслихат" (Хасавюрт), социал-демократической партии Дагестана, исламо-демократической партии, исламской партии, даргинского народного движения "Цадеш", дербентского общества азербайджанцев "Азери" [49]. Следует отметить, что многим гостям очень импонировала жесткая критика забасткома в адрес правительства республики. Высказывалась даже мысль, что кумыкский протест явится началом выступления всех гражданских формирований против существующей власти, что "в результате взвешенной, продуманной политики лидеров забастовки очень скоро комитет мог бы преобразоваться в общедагестанский" [50].

21 ноября КНД провел в Махачкале, на центральной площади, 30-тысячный митинг, в котором впервые приняли участие женщины кумыкских районов: началась голодовка матерей, жен, сестер жертв нераскрытых преступлений последних лет. К концу акции число ее участников достигло двухсот человек. То обстоятельство, что кумыки не придали своим требованиям открытого национального характера, привело к тому, что голодовка женщин стала фактором, обеспечившим понимание их установок другими частями дагестанского общества. Об этом свидетельствует, к примеру, свыше 20 тыс. подписей граждан республики в поддержку кумыков [51].

27 ноября, на седьмой день голодовки женщин и тридцать шестой день забастовки, Президиум ВС республики обратился к протестующим с просьбой прекратить акцию, обещав на очередной сессии рассмотреть требования кумыкского народа. Верховный Совет и руководство республики не оправдали надежд кумыков. Вместо ожидаемых ими досрочных выборов парламента, отставки кабинета и формирования правительства народного доверия, XV сессия Верховного Совета осудила забастовку, голодающих женщин, лидеров КНД, а заодно - и все остальные национальные гражданские движения.

В знак протеста с таким решением сессии ВС 14 из 28 депутатов-кумыков заявили о досрочном сложении своих полномочий и выходе из состава Верховного Совета "по политическим и нравственным мотивам" [52]. Казалось бы, выступление кумыков под руководством "Тенглика" не привело ни к каким видимым результатам. Однако, нет сомнения в том, что именно после этой бурной осени 1991г. КНД, его руководство осознали себя действительно массовым национальным движением.

"Кумторкалинско-Новолакский конфликтный узел"

Весной 1992 года обострились кумыкско-лакские противоречия, которые также могли привести к столкновениям, способным перерасти в гражданскую войну с участием не только лакцев и кумыков, но и аварцев, чеченцев, других национальных общин Дагестана. Здесь также имели место пикеты, палаточный городок, введение в зоне противостояния чрезвычайного положения и т.д. Причины конфликта можно подразделить на два блока: восстановление Кумторкалинского района и проблема воссоздания на новой территории Новолакского района. Теперь, когда страсти несколько улеглись, можно спокойно проанализировать факты, не увлекаясь перепитиями непосредственной борьбы между различными политическим силами Дагестана.

Кумыки уже давно требовали восстановления Кумторкалинского района. КНД настаило на том, что в него должны войти селения: Коркмаскала, Тарки, Кяхулай, Альбурикент, Ленинкент, Агач-аул, Учкент, Тюбе, Шамхал-тирмен, Шамхал-янгиюрт, Алмало, Богатыревка, Красноармейек, Аджидада; сельские Советы: Коркмаскалинский, Ленинкентский, Таркинский, Агач-аульский, Учкентский, Шамхальский, Алмалинский, Аджидадинский; совхозы и другие учреждения : "Марковский" им. Ленина, им. ЮАкаева, им. Дахадаева, "Дахадаевский", птицефабрика "Каспий", мелькомбинат, совхоз Шамхальский. В этом случае территория района составила бы около 40 тысяч гектаров, а население - около 35 тысяч человек. С восстановлением района, по мнению руководства КНД, была бы частично решена проблема "выравнивания политического статуса кумыков" [53].

Постановлением бюро Дагестанского обкома ВПК(б) от 19 декабря 1934 года и совместным постановлением бюро      Северо-Кавказского      крайкома      партии      и крайисполкома   от    21   января   1935г.   в   результате разукрупнения Махачкалинского   (городского)   района был    создан    Махачкалинский    (сельский)    район    с административным центром в селении Кумторкала, который в последующем именовался Кумторкалинским районом. Район объединял довольно большую территорию - от Махачкалы до реки Сулак, от сел Капчугай до Главсулака. В состав тогдашнего Кумторкалинского района входили 17 сельских советов, в которых насчитывалось 3676 хозяйств с населением 13484 человека. Более 90% населения района составляли кумыки, около 10% - русские и представители других национальностей.

Район просуществовал до 1944 года, когда постановлениями Президиума Верховного Совета ДАССР от 5 июля и бюро Дагестанского обкома ВКП(б) от 10 сентября районный центр Кумторкалинского района был перенесен в селение Кизилюрт, район переименован в Кизилюртовский. Данная акция была предпринята якобы с целью "приблизить районное руководство к хозяйствам, сельским Советам и к населению".

Трагедия кумыкских сел Тарки, Кяхулай, Альбурикент долго и упорно замалчивалась. Постановлением СНК ДАССР от 12 апреля 1944 года без всяких оснований их жители были выселены в Хасавюртовский район и в Чечено-Ингушетию. Кумыки потеряли все земли (у них было три колхоза), скот, дома, имущество. Когда аккинцы стали возвращаться в свои села, кумыки освобождали их дома и уезжали. Вернувшись к себе, притарковские кумыки оказались в положении безземельных, безлошадных крестьян, непрошенных гостей в своих аулах, поскольку 19 сентября 1944 года СНК, возглавляемый АДанияловым, передал их земли горцам. Теперь притарковские кумыки - это люди, которым нечего терять: преимущественно неквалифицированные рабочие, водители, грузчики, сторожа и т.п. До сих пор они испытывают на себе последствия указанных выше репрессивных актов, именно эти люди в значительной степени являются генераторами существующей ныне социальной активности в регионе. Ныне в Тарки, Кяхулае и Альбурикенте проживает 12 тысяч человек. Не имея земли, они оказались в отчаянном положении. Те, кому удалось найти работу в. Махачкале, не имеют городской прописки и поэтому не смогут претендовать на получение жилья, каких-либо льгот и пособий, которыми пользуются все горожане; их в первую очередь увольняют с работы в связи с повсеместным сокращением штатов на предприятиях [54].

В результате переселения горцев кумыки оказались в Кизилюртовском районе национальным меньшинством. Указанные действия властей явились наиболее крупным преступлением тогдашнего руководства Дагестана, напрарленным на разрушение целостности территории проживания кумыкского этноса. По итогам переписи населения 1989 года в городе Кизилюрт проживает 33,5 тыс. чел., а в Кизилюритовском районе - 42,1 тыс. чел. Всего - 76,1 тыс., в том числе: аварцев - 52,1 тыс., кумыков -11,9 тыс. чел. На плоскости почти все районы оказались этнически смешанными, произошли серьезные деформации в кадровой политике, которые привели к ущемлению положения местного кумыкского населения.

Руководство республики выдвинуло следующий план восстановления Кумторкалинского района: передать вновь создаваемому административно-территориальному образованию населенные пункты Учкент, Коркмаскала Буйнакского района, Дахадаевка и учхоз при ст. Алмало, Шамхал-Тирмен Кизилюртовского района, поселки Ленинкент и Н.Тебе Кировского района г.Махачкалы. Тогда бы в районе проживало, согласно проведенным расчетам, 28 тыс. 500 человек, в том числе: кумыков - 11 тыс. 600 человек, аварцев - 10 тыс., представителей других национальностей - 7 тысяч человек [55].

Казалось бы, по этому плану для кумыков все складывается достаточно благоприятно: 50-60% населения - кумыки, остальные - представители других народов. Однако, КНД с этим не согласилось, причем не только потому, что предоставленные 30 тыс. га составляют лишь 25% территории бывшего района. Основной камень преткновения между КНД и руководством Дагестана - воссоздание на значительной части невозвращенной земли Новолакского района с перемещением     туда     лакцев,     ныне     живущих    на территории восстанавливаемого Ауховского района.

Решение III съезда народных депутатов Дагестана от 23 июля 1991 года об образовании Новолакского района и последующее за этим единогласное одобрение его парламентом республики явились, фактором не только дальнейшей мобилизации КНД, радикализации установок движения, но и усиления отчуждения между кумыкским населением и органами государственной власти.

Руководство России, но в первую очередь - Дагестана, спешит с решением "лакской" проблемы и тем самым, на наш взгляд, еще туже "затягивают" узел кумыкско-аварско-чечено-лакских противоречий. Вместо того, чтобы попытаться посадить за стол переговоров лидеров всех формирований этих народов с целью заключения договора об административно-территориальных границах данного региона, с закреплением за каждой этнической группой определенной зоны проживания, правительство Российской Федерации обязуется своим постановлением от 24 января 1992 года ежегодно выделять "целевым назначением в 1992-1996 года Совету Министров Дагестанской ССР необходимые капитальные вложения для обустройства переселенцев из Новолакского района в местах нового поселения и развития производственных баз, строительных и водохозяйственных организаций, в том числе в 1992 году в объеме 165 млн.рублей" [56]. 12 ноября 1991 года Кизилюртовский райсовет народных депутатов, с ведома руководства Дагестана, закрепляет за "вновь образуемым Новолакским районом" в бессрочное и бесплатное пользование 927,73 гектаров земли в границах согласно плану землепользования" [57]. Такое решение проблемы не может привести к миру и спокойствию в регионе, т.к. оно совершенно не учитывает позицию всех действующих здесь национальных и политических субъектов.

Еще в мае 1990 года на Всекумыкском форуме в Эндирее кумыки сформулировали свое отношение к созданию на равнинной территории нового Новолакского района. В адресованном лакцам обращении говорилось: "Вопрос     о     намерении     правительства     Дагестана переселить вас на кумыкские земли серьезно встревожил нас,   т.к.   Кумыкским      Народным   Движением   еще прошлом    году     поднят     вопрос     о    восстановлении Кумторкалинского района,              необоснованно ликвидированного  в  1944  году...  Земли,  которые  вам предлагают,        входят        в        состав        территорий восстанавливаемого района. Мы глубоко сочувствуем вам, но ваши требования о предоставлении вам территории на Кумыкской плоскости не реальны и могут привести к обострению межнациональных отношений" [58]. Об этом было     хорошо     известно     руководству     республики, поскольку   обращение   сразу   попало   и   в   Президиум Верховного   Совета   и   Совмин.   Однако,   был   избран указанный выше путь решения вопроса, игнорирующий интересы    и    требования    национальных    движений Проблема, вне всякого сомнения, имеет в первую очередь политический    характер:    без    достижения    согласия национальных       общин      региона,       гражданских формирований,     выступающих     здесь    как    реально, действующие   субъекты,   решить   накопившиеся   здесь проблемы никому не удастся.

Следует отметить, что кумыки и лакцы, пусть и не сразу, пошли по пути налаживания переговоров. Первая реакция кумыков, лидеров КНД на решения руководства республики была резко отрицательной. По их мнению, "с созданием     Новолакского     района     на     кумыкской территории возникает  прецедент и  появляется своего рода законодательная база для претензии аварцев и лезгин... Ее территория будет рассечена, и в Дагестане, появится своего рода Карабах. О какой автономии и сохранении этноса можно будет говорить?" [59].

Был образован Комитет защиты прав депортированных кумыкских сел Тарки, Кяхула Альбурикента. 16 апреля 1992 года кумыки установил несколько палаток и вагонов на прикутанных земля колхоза "Труженик" Лакского района (т.е. на территории, принадлежавшей ранее уже упомянуты кумыкским селениям), чтобы не допустить переселения туда лакского населения. В своих письменных обращениях от имени жителей селений Тарки, Кяхулай, Альбурикент организаторы этой акции потребовали отмены решений III Съезда народных депутатов и возвращения земель. 23 апреля они в ультимативной форме потребовали от руководства треста "Новострой" прекращения всех работ, связанных с переселением, а 24 апреля поставили шлагбаум у въезда на стройплощадку и не пустили работников треста к месту работы. Были посланы представители в Новолакский район с просьбой к лакскому населению отказаться от переселения.

Затем, понимая, что дальнейшая конфронтация грозит обострением и без того крайне сложной обстановки в республике, обе стороны при посредничестве властей приступили к переговорам. 7 мая палаточный городок был снят, и таким образом была ликвидирована опасность возникновения крупномасштабного межнационального столкновения.

Кумыкская сторона выразила категоричное несогласие на переселение лакцев из Новолакского района на плоскость. Милли Маджлис в своей резолюции от 6 июля 1992 года потребовал приоостановления всех видов работ на территории, отведенной для переселения, "до принятия окончательного решения ВС Российской Федерации о приостановке территориальной реабилитации репрессированных народов". Кумыки, предложили ВС Дагестана "выделить в горах земли равные по площади территориям, изъятым в кумыкских районах".

Позиция лакской стороны на переговорах не отличалась гибкостью. Она сводилась к готовности следовать неукоснительно решениям III съезда народных депутатов Дагестана, правда, выражалось согласие отказаться от названия района при полном сохранении первоначальной районной планировки территории и населенных пунктов.

Возник тупик: кумыки не могли согласиться на реализацию решений съезда в первоначальном виде, как бы "по-новому" последние не формулировались властями; лакцы, принимая решение, должны были осознавать, что речь идет о переселении на исторические кумыкские земли, что намерение создать там в последующем национально-территориальное образование есть не что иное как территориальные притязания к кумыкскому народу [60];

С 12 по 29 мая шли интенсивные переговоры. Они не достигли никакого официального соглашения: стороны остались на тех позициях, на каких стояли в момент их начала Власти республики между тем продяжили работы по созданию новых сел.

Подобный исход отнюдь не разрешает сложившегося глубокого противоречия. Конфликтный "узел" отнюдь не был "развязан" - снизился лишь уровень напряженности. Оно, по другому поводу, может вновь всколыхнуть лакцев и кумыков, вовлекая в конфликт другие национальные общины Дагестана.

Однако, здесь в ходе "горячей" весны 1992 года обнаружились два важных обстоятельства:

- КНД и гражданские объединения других национальных групп стали понимать, что лишь путем 1 переговоров, взаимодействия лидеров непосредственно между собой, можно чего-то достичь. Даже внешне безрезультатные лакско-кумыкские переговоры привели к снижению уровня напряженности. Лидеры КНД, развивая эту мысль, очень скоро пришли к осознанию необходимости формирования коалиции различных национальных сил. Отсюда и начался путь КНД, других движений и политических партий к созданию Конгресса Народов Дагестана;

лидеры КНД окончательно убедились в правильности своей политической линии на достижение национально-территориальной, а не культурной автономии, поскольку последняя лишена по существу каких-либо властных полномочий, не может решить вопросы защиты прав этноса, сохранить за ним "среду обитания".

"Костековский конфликтный узел"

Есть в Хасавюртовском районе село Костек. В Старом Костеке проживают кумыки, в Новом - даргинцы. В течение лета и осени 1992 года здесь сложилась крайне напряженная ситуация, в результате которой население Старого Костека объявило "храмом каждую пядь земли своего джаамата для жителей Нового Костека" [61].

Для того, чтобы понять причины конфликта, следует обратиться к событиям не столь отдаленного прошлого.

Весной 1957 года даргинцы из Левашинского района депортированные во время войны в Чечено-Ингушетию, были вывезены по приказу властей в Костек. Размещение этих людей на кумыкской земле было осуществлено в приказном порядке и обсуждению не подлежало. Отношение кумыков к переселенцам было дружелюбным, как к людям попавшим в беду. Даргинцы жили у кумыков пока не построили себе дома.

Переселенцы в основном занимались отгонным животноводством на зимних пастбищах. Но в 60-х годах все поголовье овец было передано хозяйствам Курахского района. В итоге отрасль, которой испокон веков занимались даргинцы, была ликвидирована. Многие остались без работы. В итоге значительная часть даргинцев стала заниматься отходничеством.

Естественно.за несколько десятилетий население Костека выросло: число даргинских хозяйств увеличивалась с 220 до 700, а число кумыкских хозяйств с 500 до 800 [62].

Конфликт возник из-за выделения участков земли. Даргинцы сочли, что предлагаемое решение вопроса ущемляет их интересы. Кумыки выступали как "истинные хозяева земли". Мы жители старого Костека как мусульмане не хотим конфликтовать со своими братьями по вере. Мы не видим за собой вины. Это наша земля, это наша Родина" [63].

Властям с большим трудом удалось предотвратить межнациональные    столкновения,     но     отнюдь     не ликвидировать   причины,   их   породившие.   В   данной работе мы не будем более подробно останавливаться на "костековской" проблеме. Сделаем только один важный вывод,    который    напрашивается    при    рассмотрении "кумыкско-даргинекого" конфликта. Власти, сторонники "единого"     Дагестана      стремятся     доказать     его     "неделимость" при помощи тезиса о "сверхсмешанности" населения    в    равниной    зоне.    По    нашему    мнению, неопределенность отношений между народами Дагестана как раз предполагает возникновение больших и малых "костеков".

Во избежании конфликтов должно быть жесткое государственно-правовое      регулирование      отношений между народами, которое способствовало бы разрешению противоречий,  защите  интересов  каждой  личности  и каждого    народа.    Вез    договора    между    народами Дагестана по вопросам организации совместной жизни, регламентации отношений между отдельными народами, где государство выступало бы гарантом их соблюдения, никакого мира и стабильности в такой полиэтнической республике, каким является Дагестан, быть не может.

Мы неслучайно остановились на тех межнациональных конфликтах последних полутора лет, в которых кумыки оказались непосредственными участниками. В этом контексте будет более понятна идеологическая и политическая платформа кумыкского национального движения, которая ныне подвергается массированной критике со стороны властей, отдельных гражданских формирований, средств массовой информации, - федерализм.

Лидеры     КНД     считают,     что     Дагестан     как государственное образование в его нынешнем состоянии нежизнеспособен: существующая политическая система, тип государственного устройства в Дагестане не могут обеспечить гармонию в межнациональных отношениях. Государственные структуры, избирательная система не приспособлены для этого. Они были сформированы по модели     унитарного     государства,     в     котором     не предполагается   дифференцированный   учет   интересов отдельных   наций   [64].   Поэтому   сохранение   такого искусственного образования как современный Дагестан приведет      к        нескончаемым        межнациональным конфликтам в будущем. Всякая система с определенной структурой   имеет   ограниченный   набор   функций   и возможностей.   Дагестан   не   сможет   идти   по   пути демократизации,   если   у   каждого   народа   не   будет государственности в той или иной форме.

В сегодняшней кризисной политической обстановке в республике совершенно очевидна необходимость разработки концепции государственных реформ, которые обеспечили бы стабильное сосуществование народов. Можно дискутировать о частностях, "сдержках" и "противовесах", однако в основе ее может быть только идея федерализации Дагестана, передачи власти из монопольного "центра" на уровень автономий: политическое единство Дагестана удастся сохранить, лишь ликвидировав его нынешнюю унитарную форму государственности и создав на ее месте федеративную.

Для кумыков "национальная государственность — это не  вопрос  о власти,  не форма командования над другими народами, а только лишь гарантия того, что в рамках границ определенной территории никем, ни при каких   поводах   условия   существования   и   прогресса компактного ядра нации не будут попраны. Стремление кумыков    контролировать   конкретную   национальную территорию,       ее       экономику       в       сложившейся этнополитической,    геополитической    ситуации    носит абсолютно нормальный характер. Нет сейчас у кумыков иной      возможности      надежно      обеспечить      свои национальные интересы (права, ценности), кроме как в рамках своей национальной государственности. И дело отнюдь не в экономических интересах, а в том, что только в пределах национальной автономии и территории есть вся необходимая инфраструктура этнической идентичности, расширенного воспроизводства этноса, его самохранения и развития" [65].

Активисты КНД видят выход в формировании "нового сообщества народов" на основе "договора между всеми народами нашего региона об общепризнаваемых всеми национальных границах суверенных народов". По их мнению, "все народы Дагестана, в результате мирных переговоров своих демократически избранных полномочных делегаций должны самооопределиться, сформировать свои государственные образования, не навязывая другим народам своих условий... Все народы должны быть свободны и независимы друг от друга политически" [66].

По мнению теоретиков КНД, "кумыкская автономия -   это   национальное   государственно-территориальное образование    в    составе    Дагестана    и    Российской Федерации, обладающее правом на самоопределение и созданное    с    целью    удовлетворения    национальных потребностей,   сохранения   самобытности,   обеспечения языка и национальной культуры". Будучи "субъектом республики    Дагестан     и    Российской    Федерации", кумыкская автономия должна закрепить за собой свою территорию,  которая  не  может  быть изменена  без  ее согласия,        определять        свое        административно-территориальное устройство, владеть землями, недрами, водными     и     другими     природными     ресурсами.     В собственности      автономии       должны       находиться предприятия   и   другие   хозяйственные   объединения, промышленные      объекты,      учреждения      народного образования, здравоохранения, социального обеспечения, науки и культуры; имущество органов государственной власти    и    управления    автономии,    муниципальный жилищный     фонд,     нежилые     помещения,     объекты коммунально-бытового    назначения;    внебюджетные    и валютные      средства,      ценные      бумаги     и     другие хозяйственные       активы.       Бюджет       должен       быть самостоятельным.  Порядок  составления,  рассмотрения, утверждения и использования его должен определяться верховной властью автономии. Этнокультурные проблемы, вопросы массовых миграций населения на данной территории будут прерогативой только власти автономии при соблюдении и обеспечении прав человека [67].

По мнению лидера КНД С.Алиева, для практического решения ключевых проблем в Дагестане "наиболее приемлема модель национально-демократического "обособления", "размежевания" народов в рамках "единого", но многосоставного образования. Способом демократического переустройства и расширения экономической, социальной, политической и межнациональной демократии мы считаем федерацию. Для этого, необходимым предполагается провести в республике конституционную реформу. Она поможет решить двуединую задачу сохранения единства республики и удовлетворить стремление народов к автономии, национальному самоуправлению. Только овладение демократическими силами национальной идеей, соединение ее с идеей демократии, строительства национально-демократического государства способно предотвратить грозящую нам катастрофу. Только признание всеми демократическими силами в Дагестане идеи параллельности процессов демократизации и идеи федерализации как в представлении политических сил, так и в сознании широких масс поможет нам привести усилия по обновлению республики под общий знаменатель" [68].

Переход к новому принципу национально-государственного устройства республики Дагестан, по мнению лидеров "Тенглика", должен осуществляться в два этапа.

На первом этапе вводится переходный период, в течение которого вся полнота власти в республике передается Государственному Совету Дагестана. В его состав входят полномочные представители каждой из семи основных экстерриториальных общностей и Президента РФ. Выдвижение уполномоченных осуществляется на общенациональных съездах и утверждается Верховным Советом республики. Решения Госсовета принимаются посредством консенсуса. Оперативное руководство народно-хозяйственным комплексом осуществляется прежними структурами власти вплоть до избрания правительства народного доверия.

В        соответствии        с        числом        основных экстерриториальных общностей вместо 39 существующих ныне административных районов образуется 8-9 вилаетов (округов), действующих на основе российского закона "О местном самоуправлении".

Вилает рассматривается как новая форма государственного образования переходного типа, позволяющая осуществить национально-государственное размежевание и раздел государственной собственности в Дагестане мирным путем, сформировать временные органы управления. В рамках вилаетов предусмотрены собственные национальные вооруженные формирования самообороны.

Малые этносы Дагестана самостоятельно решают вопрос о вхождении в новые национально-территориальные образования.

На втором этапе непосредственно реализуется идея создания на территории бывшей республики Дагестан национальных суверенных республик в составе Российской Федерации. В соответствии с решением Госсовета каждая из этнотерриториальных общностей проводит выборы законодательных органов, которые затем определяют формы своей государственности, принимают свои конституции, формируют органы исполнительной власти и обращаются к Верховному Совету РФ с целью их официального признания.

Созданные национально-государственные образования заключают между собой Государственный договор о создании "Дагестанского содружества". На территории всего правового пространства бывшей республики Дагестан будет действовать соглашение о соблюдении прав человека и имущественных интересов независимо от национальной принадлежности.

Необходимо    поддержать    идею    параллельности процессов   демократизации   политических   структур   и самоопределения народов в Дагестане, превращения его в демократическую республику через трансформацию унитарного национального образования в федеративное, состоящее из автономных, самоуправляющихся территорий (республик, земель, общин), с местными органами власти, наделенными широкими полномочиями [69].

В целом разделяя идею федерализации Дагестана, мы должны отметить стремление КНД образовать Кумыкистан на землях, на которых "с древнейших времен жили кумыки". Такой план при его реализации означал бы развертывание на всей территории Дагестана гражданской войны, борьбу отдельных этносов и гибель государства. Обретение кумыками государственности не может осуществляться через восстановление "этнической собственности" на территории исторического расселения этноса". "Узаконение этнической принадлежности определенных территорий" [70] должно идти не путем апелляции к истории, не через попытки отдельных народов вернуть былое (реальное или мифическое) "жизненное пространство", а через компромиссные решения, закрепляемые законами и гарантируемые государством, иными словами, — через конституциализм и федерализм.

Из обретенного за последние полтора года политического опыта КНД извлекло, на наш взгляд, один очень существенный вывод: без союзников кумыкам достичь своих целей будет невозможно. Желаемого можно добиться лишь в рамках процесса демократизации всей общественной жизни республики, прежде всего — реформы внутригосударственного устройства Дагестана. Понимание этого повлекло за собой изменение политического курса движения: от конфронтации с отдельными национальными движениями "Тенглик" перешел к интенсивным поискам контактов с ними, к политике, направленной на формирование блока всех сил, оппозиционных современному парламенту и правительству. В последних руководство КНД увидело главное препятствие осуществлению своих планов по федерализации Дагестана.

Впервые новое видение политических реалий было изложено руководством КНД в "Конвенции о принципах межнациональных отношений и сотрудничества", опубликованной в марте 1992 года. В ней предлагалось всем национальным движениям Дагестана в общении между собой руководствоваться принципами равноправия и национального самоопределения, национальной правосубъектности, приоритета общепризнанных норм международного права, добровольного выполнения взаимных обязательств, отказа от применения любых методов давления, урегулирования спорных проблем путем переговоров. КНД призвало признать "друг друга коренными народами со своими территориями и институтами, права друг друга свободно, без вмешательства другой стороны, определять свой политический статус и свободно осуществлять свое экономическое, социальное, религиозное и культурное развитие в рамках этносных территорий" [71].

Затем начались регулярные переговоры руководства КНД с лидерами различных национальных движений; причем с теми, с которыми, подобные контакты еще недавно казались совершенно невозможными. Летом 1992 года был создан оргкомитет по проведению съезда национальных движений, политических партий и других общественных организаций Дагестана. КНД являлось одним из главных его инициаторов.

Проведение этого форума в конце октября 1992 года, образование постоянно действующего Конгресса Народов Дагестана означает существенную перегруппировку политических сил в республике: от противоборства между различными национальными формированиями в отдельных районах Дагестана новые субъекты политической системы перешли к координированным действиям против нынешнего ВС и правительства.

Безусловно, новый оппозиционный блок внутренне весьма противоречив: с одной стороны, аварское, даргинское, лакское национальные движения ориентируются на сохранение унитарного государственного устройства; с другой стороны, КНД, лезгинский "Садвал", ногайский "Бирлик" отстаивают идею федерализации республики. Ценой больших усилий КНД удалось в качестве председателя Конгресса провести своего лидера С.Алиева, что свидетельствует о том, что кумыкское национальное движение занимает ведущие позиции в политической системе Дагестана.

Необходимо отметить, что КНД становится также субъектом региональной кавказской политической системы. За пределами Дагестана "Тенглик" установил контакты с Народным Фронтом Азербайджана, Демократической партией Азербайджана, партией "Ени Муссават", Татарским Общественным Центром, Крымско-Татарским Народным Движением, движением турок-месхетинцев "Вотан", а также Балкарским Народным Форумом "Тере", карачаевским "Джамаатом".

"Тенглик" — член Ассамблеи Тюркских Народов (АТН). Кумыкский лидер С.Алиев избран в Казани в апреле 1991 года заместителем председателя Ассамблеи. Кумыки были инициаторами создания одного из звеньев АТН — Кавказско-Черноморского Сообщества Тюркских Народов (КЧСТН). Поскольку эти организации, особенно последняя, могут сыграть определенную роль в политических процессах, протекающих в северокавказском регионе (и в Дагестане в частности), необходимо остановиться на их установках несколько подробнее.

АТН объединяет общественные движения Казахстана, Узбекистана, Татарстана, Башкортостана, Азербайджана, Северного Кавказа. Ассамблея намерена создать центр координации национальных движений тюркских народов, издавать газету под названием "Тюрк дуньясы", учредить общетюркские теле- и радиоагентства, открыть тюркский культурный фонд, сформировать силы быстрого реагирования на случаи острых конфликтов в тюркских регионах. АТН однозначно выступила в защиту интересов кумыков. Об этом свидетельствует, к примеру, принятая на конференции совета лидеров АТН в декабре 1991 года резолюция "О положении кумыкского народа", в которой предлагается "обратиться к президентам и парламентам тюркских независимых государств с требованием выступить гарантами национального суверенитета кумыкского народа и других малочисленных тюркских этносов, не имеющих своей государственности" [72].

В документах проведенного в селении Кормкаскала близ Махачкалы в январе 1992 года выездного заседания Совета лидеров АТН констатируется, что "в ситуации, когда СССР уже не существует, и многие народы, в том числе   тюркские    создали   независимые   государства, имеется   острая   потребность  консолидации   тюркских этносов и оказание ими взаимопомощи в укреплении суверенитета     своих     государственных     образований. Иными       словами,       неизбежно       будет       помогать малочисленным тюркским народам, еще не оформившим свою  государственность, осуществить  их естественное право на национальное самоопределение. Совет лидеров АТН   одобряет   практические   шаги   по   защите   его национально-экономических      интересов",      "признает Кумыкский Национальный Совет (КНД "Тенглик") как единственный    правомочный    орган,    представляющий интересы кумыкского народа" [72].

В созданном в феврале 1992 года КЧСТН были представлены        четыре        партии        Азербайджана, национальное    движение    ногайцев    "Бирлик",    Лига возрождения Балкарии, кумыкское движение "Тенглик". Это        свидетельствует        о        намерении        КЧСТН консолидировать тюрок региона: в частности, создать по предложению        Турции        "Черноморский        район экономического сотрудничества", принять всем тюркским народам единый латинский алфавит и т.д. Организация собирается      оказывать практическую      помощь малочисленным тюркским народам северо-кавказского региона,       не      имеющим       своих      национальных государственных образований.

Безусловно, процесс политической консолидации тюркских народов в кавказском регионе постепенно набирает силу. Вместе с тем, уже сейчас обнаруживаются серьезные противоречия между ними: посланцы Азербайджана, как это проявилось на съездах кумыков весной 1992 года, стремятся усилить сепаратистские настроения у своих соседей-собратьев. Однако, кумыки не проявляют отчетливых устремлений к разрыву с Россией. Более того, в последней они видят гаранта своего существования. Здесь, по нашему мнению, открывается возможность влияния через кумыков (и ногайцев) на азербайджанское руководство в отношении лезгинской проблемы. Достижение ногайцами и кумыками государственности в той или иной форме связано с достижением таковой и лезгинами. Поскольку Азербайджан высказывает солидарность с братьями-тюрками, он должен проявить понимание и желание идти на компромисс с лезгинами.

В ближайшем будущем можно прогнозировать интенсивное развитие контактов между тюрками-кавказцами в политике и в сфере культуры, что приведет к укреплению АТН и ее региональной структуры.

Анализ положения кумыкского этноса, установок КНД "Тенглик" в общем контексте политической ситуации в Дагестане позволяет предсказать три возможных сценария будущего развития этой полиэтнической республики:

— если всеми субъектами политической системы Дагестана будет осознана необходимость глубокой реформы государственного устройства и власти "сверху", посредством переговоров с различными национальными общинами, начнут федерализацию Дагестана, то в этом случае по прошествии определенного периода напряженности ситуация стабилизируется;

— если власти станут препятствовать процессу реформы государственного устройства, то силы оппозиции неизбежно добьются их смещения путем Демократических выборов. Тогда федерализация пойдет "снизу", посредством победы национальных движений, в первую очередь — в отдельных районах. Этот процесс будет осуществляться значительно быстрее, однако можно   предположить   возникновение   многочисленных очагов межнациональной напряженности;

— если власти пойдут на подавление национальных движений во имя сохранения нынешней унитарной формы государственного устройства, то это будет означать консервацию всех накопившихся проблем, причем не только межнациональных. Даже достигнутая таким образом видимая стабильность будет внутренне противоречивой, сохраняющей возможности больших или малых "взрывов".

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Klaproth    J. Geographisch-historische Beschreibung des ostlichen Kaukasus.Weimar, 1814. S.24-25; Vambery H. Das Turkenvolk Leipzig, 1885. S.146, 557-560; Броневекий С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, ч.II М., 1823, с.190-191; Комаров А. Население Дагестанской области.— Записки русского географического общества по кавказскому отделению. Спб., 1873, кн.VIII, c.22.

2. Гаджиева C.Ш. Кумыки. Историко-этнографическое исследование. М., 3. Кандауров А.А. Еще раз об истории кумыкского народа.— Сборник материалов кумыкского народа, Махачкала, 1990, с.2.

4. Федоров      Г.С.      К     вопросу     о     происхождении      дагестанских национальностей,— Дагестан, Махачкала, 1991, N 12, с.3.

5. Алиев К. Дагестан. Что дальше? — Къумукъ тюз. Хасавюрт, 1992, N 55-56, с.3.

6. Аджиев М. Русский или обрусиный? — Къумукъ иш, Махачкала, 1992, N 2(9), с. 3.

7. Материалы учредительной Конференции Сообщества. См.: Къмукъ иш, Махачкала, 1992, N 1 (8), с.1.

8. Алиев    К. Тенгризм. Религия,    предшествовавшая    исламу,—    Къмукъ иш, Махачкала, 1991, №3, с.3, 4; N4, с.3, 4, 9. Гаджиева С.Ш. Материальная культура кумыков XIX-ХХвв. Махачкала, 1960.с.11.

10. Гаджиева C.Ш. Кумыки. Историко-этнографическое исследование. М., 1961, с.101.

11. Кавказский этнографический сборник. М., 1989.— вып.9, с.91.

12. Советская тюркология, Баку, 1989, ч.1, с.102.

13. Краснов M.В. Просветители Кавказа. Ставрополь, 1913, с.21.

14. Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом. М.,1889. Вып. 1. (1578-1616гг), с. 292-293; История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII. М., 1988, с.242, 292.

15.Дыдымов  З. К вопросу о государственности народов Дагестана. — Дагестанская правда, Махачкала, 1991, N 21, с.1.

16. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца ХVIIIв. М., 1988, с.292-293.

17. Татишвили В. Грузины в Москве. Тбилиси, 1959; Феодальные отношения в Дагестане, ХIХ-ХХв. Архивные материалы. Составитель X-М. Хатаев, М., 1969.

18. Русско-дагестанские отношения ХVII — первой четверти ХVIII века. Махачкала, 1958, с.40.

19. Алиев К. Дагестан. Что дальше? - Къумукъ Тюз, 1992, N62 (253), с.2.

20. Мансуров М.Х. Социально-экономическое развитие Засулакской Кумыкии во второй половине XIX века. Автореф. дис. канд. ист. наук. - Махачкала, 1979, c.11.

21. Литературная энциклопедия. T.V. М., 1931, с.725-729.

22. Кумыки и Кумыкия в исторической ретроспективе — Тенглик, Махачкала, 1992, N 17(30), с.3.

23. К концепции национального развития. Может ли иметь будущее кумыкский народ? - Тенглик, 1990 (специальный выпуск), с.2.

24. К концепции национального развития. Может ли иметь будущее кумыкский народ? - Тенглик, Махачкала, 1990 (специальный выпуск), с.2.

25. Оразаев Г. Не помнящие родства. — Тенглик, Махачкала, 1991, N 3. с.6.

26. Алиев К Как народу оберечь себя. — Къумукъ тюз, Хасавюрт, 1992, N75 (256),с.2.

27. ЦГИЛ Грузинской ССР, ф.231, oп. l, д.145, л.2.

28. Оразаев Г. Не помнящие родства. — Тенглик, Махачкала, 1991, N 3, с.3.

29. Дыдымов  З. Объединение, но на здоровой основе. - Комсомолец Дагестана, 1991, 29 марта, с.5.

30. Сельсовет на кутане. — Тенглик, Махачкала, 1991, N 6, с.4; Реформа по-министерски. — Тенглик. Махачкала, 1992, с.3.

31. Алиев К. Право на родину, которого хотят лишить и которого добиваются кумыки. — Тенглик, Махачкала, 1992, N 8 (21), с.4.

32. Алиев К. "Тенглик": история и становление (предпосылки возникновения и тенденция развития). Тенглик, Махачкала, 1992, N7 (20), c.1.

33. Программа и Устав Кумыкского Народного Движения (КНД) "Тенглик", - "Тенглик", Махачкала, 1992, N7, с.2.

34. Муратнама. — Айан, Махачкала, 1992, N1, c. l.

35. Обращение ко всем братским народам Дагестана (принято на Учредительном съезде Кумыкского движения 19 ноября 1989г.).

Кумыкское Народное Движение за перестройку. — Тенглик, Махачкала, 1990, с.11, 12, 13.

36. Декларация о самоопределении кумыкского народа. — Тюзню Таити, Хасавюрт, 1990, N41, с.3.

37. Декларация о самоопределении кумыкского народа. — Тюзню Танглы, Хасавюрт, 1990, N41, с.3, 4.

38. Тенглик, Махачкала, 1992, N11 (24), с.2.

39. Дагестанское республиканское управление статистики Госкомстата РСФСР. Социально-демографическая характеристика наиболее многочисленных национальностей и народностей Дагестана (по итогам переписи населения 1989 года). Махачкала, 1992, с.8.

40. Всесоюзная перепись 1939 года - ЦГА РФ, с.374, оп.34, д.,1706, л.82.

41. Къмукъ тюз, Хасавюрт, 1992, N60 (251), с.2.

42. "Интересы". Этюд исследования места террора в политике. — Къмукъ иш, Махачкала, 1992, N2, с.4.

43. Обращение к гражданам республики. — Намус, Махачкала, 1991, N2, с.1.

44. Магомедов M.Р. Политическая некомпетентность парламента Дагестана и ее последствия. — Дагестан, Махачкала, 1992, N2, с.2.

45. Они участники блокирования транспортных коммуникаций. Заря Сулака, Кизилюрт, 1991, N127, с.2.

Магомедов М.Р. Политическая некомпетентность парламента Дагестана и ее последствия. — Дагестан, Махачкала, 1992, N1, с.2.

46. Лагерь готовится к зиме. — Намус, Махачкала, 1991, N3, с.2.

47. Хроника событий. Тревожная осень (28 октября — 4 ноября 1991г.). — Намус, Махачкала, 1991, N3, c.1.

48. Намус, Махачкала, 1991, N5, с.1.

49. Намус, Махачкала, 1991, N2, с.4.

50. Намус, Махачкала, 1991, N3, с.3.

51. Народ в походе, в пути к свободе. — Къмукъ иш, Махачкала, 1991, с.4.

52. Заявление группы народных депутатов ДССР о досрочном сложении депутатских полномочий и выходе из состава Верховного Совета ДССР по политическим и нравственным мотивам. — Тенглик, Махачкала, 1992, N4, с.l.

53. Республиканский Комитет Кумыкского Народного Движения. Что мы требуем. — Тенглик, Махачкала, 1991, N5. с.2.

54. Тенглик, Махачкала, 1991, N5 с.2.

55. Къмукъ иш, Махачкала, 1991, N4, с.1.

56. Постановление Правительства Российской Федерации от 24 января 1992г. N40 г. Москва "О первоочередных мерах по практическому восстановлению законных прав репресированных народов Дагестанской ССР". — Халкъан аз, Хасавюрт, N23, с.3.

57. Государственный акт на право пользования землей. — Халкъан аз, Хасавюрт, 1992, N23, с.3.

58. Обращение к населению Новолакского района, — Тенглик от 6 апреля 1991г. - Тенглик, Махачкала, 1991, N5, с.1.

59. Раздел, разлад, распад. - Тенглик, Махачкала, 1992, N12 (25), с.2.

60. Тенлик, Махачкала, 1992, N12 (25), с.1.

61. Обращение ко всем мусульманам Дагестана, — Тенлик, Махачкала, 1992, N16(29), c.1.

62. Долг платежом красен (листовка).

63. Обращение ко всем мусульманам Дагестана. — Тенглик, Махачкала, 1992, N16 (29), с.1.

64. Къмукъ иш, Махачкала, 1992, N4, с.3-4.

65. Къмукъ иш, Махачкала, 1992, N4, с.3-4.

66. Алиев С. Право на родину. — Тенглик, Махачкала, 1992, N8 (21), с.4.

67. Концепция Кумыкской Автономии в составе Дагестан и Российской Федерации (проект). — Тенглик, Махачкала, 1992, N8 (21), c.1.

68. Алиев С. Силы перемен. - Тенглик, Махачкала, 1992, N14 (27), с.2.

69. Конвенция     "О     принципах     межнациональных     отношений     и сотрудничестве (проект). — Тенглик, Махачкала, 1992, N8 (21), с.3.

70. Тенглик, Махачкала, 1992, N7 (20), с.2, 3.

71. Конвенция      "О      принципах     межнациональных      отношений      и сотрудничестве (проект). - Тенглик, Махачкала, 1992, N8 (21), с.3.

72. Къумукъ иш, Махачкала, 1992, N1 (8), с.1

Часть II

:: Высказаться ::