Люди, политика, экология, новейшая история, стихи и многое другое

 

 
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Структура
Персональные страницы

Новости
О Центре
Семинары
Библиотека

Хроники выборов в Восточной Европе
Украина
Северный Кавказ
Выборы в Молдове
Выпуски политического мониторинга
"Буденновск-98"
Еврейский мир

Публикации ИГПИ
Другие публикации

сайт агентства Панорама Экспертный сайт группы Панорама
сайт Института региональных социальных исследований р-ки Коми

<<< К основному разделу : Текущий раздел

 

Новое на сайте

Мария Герасимова. Институт социологии РАН.

Этническая толерантность и этнические стереотипы подростков

Результаты социологического исследования в Москве[1]

Сейчас в постсоветской России, как и во всем мире, остро стоят проблемы межнациональных отношений, национальной обособленности, сепаратизма. Российская ситуация усугубляется глубоким экономическим и нравственным кризисом, социальной аномией, поразившей страну. Все это представляет собой питательную среду для обострения этнических фобий, развития межэтнической напряженности, конфликтов.

Особенно беззащитны перед сложившейся ситуацией подростки, чьи личности еще только формируются. Причем этот процесс идет в резко расслоившемся на богатых, бедных и просто нищих людей обществе с его глубоко укоренившимися имперскими, авторитарными и люмпенскими стереотипами. Эти обстоятельства накладываются на свойственные юношеству максимализм, скептицизм в отношении мира взрослых, стремление вырваться из-под их опеки, некритичность к выбранным подростками для себя кумирам, тенденцию к объединению в замкнутые группы и кланы. Поэтому молодежь – благодарная аудитория для любой пропаганды, растравляющей «обиды», нанесенные обществом, и персонифицирующей обидчика в образе другого народа или конкретного человека иной национальности. Все это может приводить к возникновению в менталитете молодого человека зародышей этноцентризма, шовинизма, ксенофобии, этнических и расовых предубеждений.

Известно, что установки, закрепившиеся в юности, с большим трудом меняются в зрелом возрасте, Сформировавшиеся в ходе социализации подростка этнические стереотипы, предпочтения, ориентации будут влиять на его сознание, поведение на протяжении всей его жизни и на то, как он, в свою очередь, будет воспитывать своих детей. Иными словами, этнические ориентации нынешних подростков – это ориентации взрослых людей начала ХХI века и последующих за ними поколений.

В настоящем исследовании (выполнено по гранту Фонда Джона и Кэтрин Макартуров, № 98-52270) ставились следующие  цели. Во-первых, выявить состояние этнического самосознания и самоидентификации подростков различных национальностей, их представления, знания о собственном народе и о других народах, восприятие этих народов и отношение к ним. Во-вторых, определить динамику этих показателей в возрастном периоде 13-17 лет. В-третьих, установить, какие факторы и агенты социальной и культурной микро- и макросреды влияют на этносознание подростков и как именно.

Основная процедура исследования – опрос с помощью анкеты, рассчитанной на самозаполнение респондентами. Этот инструментарий включал широкий круг эмотивных, когнитивных и поведенческих показателей этнического самосознания подростков, а также показателей того, как они воспринимают этническую картину окружающего мира.

Опрос проводился в Москве в апреле 1999 г. в пяти обычных средних общеобразовательных школах (в них подавляющее большинство составляют этнические русские) и в четырех национальных средних общеобразовательных школах – корейской, татарской, армянской, грузинской. Еще в одной грузинской школе опрос проведен в октябре 1999 г. Во всех школах опрашивались ученики 8 - 11 классов. Всего было опрошено 955 подростков. По национальностям, полу и классам они распределяются следующим образом:

 

Всего

Юно-ши

Деву-шки

8-й

класс

9-й

класс

10-й

класс

11-й

класс

Русские

633

273

360

156

162

167

148

Корейцы

68

30

38

16

15

17

20

Армяне

105

49

56

29

23

27

26

Татары

31

12

19

8

10

10

3

Грузины

118

50

68

43

33

28

14

В нашей выборке русские подростки представляют молодое поколение этнического большинства населения Москвы. Корейцы, армяне, татары, грузины – представляют молодежь четырех относительно крупных этнических диаспор города. Анализ в основном строился на сравнении между собой всех пяти национальных групп. В некоторых случаях, например, при построении обобщенного показателя этнической толерантности, рассматривалась только группа русских школьников. Данные по татарским подросткам, возможно, потребуют дальнейших уточнений из-за небольшой численности этой группы.

1. Этническая идентификация и межнациональное общение

Рассмотрим, прежде всего, критерии этнической идентификации, как их представляют себе подростки. Они фиксировались вопросом анкеты: «Что больше всего объединяет, роднит людей одной национальности?». Респондентам предлагалось оценить значимость девяти следующих критериев: общие традиции и обычаи, история, религия, язык, территория, предки,  трудности и беды, враги, схожие черты характера и поведения.

Выявилось, что мнения подростков разных национальностей о доминирующем критерии довольно близки. Чаще всего они отмечают общие традиции, обычаи (от 82,4% до 41,5%; первое место по частоте выбора у русских, корейцев и татар, второе – у армян) и общий язык (от 68,6% до 42,6%; первое место – у армян, второе – у подростков четырех других национальностей).

Несколько отличаются ответы грузинских школьников: для них в качестве  главного объединяющего признака выступает общая религия (63,6%; первое место по частоте выбора). Важным фактором, занимающим третье место, является также общая земля, территория (у опрошенных других национальностей – лишь четвертое-пятое место).

Наименьшее же объединяющее воздействие на людей одной национальности оказывают, по мнению всех пяти этнических групп, общие враги (от 2,9% у корейцев до 17,7% у грузин).

 Проблема национальных отношений глубоко небезразлична для опрошенных. С одноклассниками на эти темы часто или, по крайней мере, иногда говорит значительное большинство русских, армянских, корейских подростков – от 67,6% до 74,3%. Еще больше школьников этих национальностей ведут такие беседы в семье – от 71,3% до 83,8%. Среди респондентов-татар в школе проблемы национальных отношений обсуждают в школе только 51,6%, среди грузин – всего лишь 35,6%. В семье же беседы на эти темы ведут две трети татар и около половины грузин.

При знакомстве с новым человеком интерес к его национальности разные этнические группы проявляют по-разному. Наименьшее значение национальность нового знакомого имеет для русских и корейцев: «обычно интересно, кто он (она) по национальности» – так ответил каждый шестой респондент в той и другой этнической группе. У татар и грузин такой ответ дал примерно каждый третий. Но самый острый интерес проявляют армяне – национальность нового знакомого не безразлична для 60% из них.

 

Особая важность этнического фактора для  армян подтверждается и ответами на вопрос: «То, как ты относишься к тому или иному человеку, зависит от его национальности или не зависит?». Ответ «совершенно не зависит» среди них выбрали меньше половины (44,8%), тогда как во всех других этнических группах – большинство (от 57,3% у русских до 80,9% у корейцев).

Для респондентов разных этносов неодинакова и «способность только по внешним признакам определить, к какой национальности принадлежит незнакомый человек». Здесь также проявляется особая чувствительность армянских подростков. Лишь 2,9% в этой группе не могут определить национальность по внешним признакам, тогда как в других группах так ответили от 8,1% (русские) до 19,4% (татары). У подростков всех пяти национальностей главнейшие признаки для идентификации незнакомца – это черты лица (55,9% – 70,1%) и речь, язык (42,7% – 71,8%). Менее значимые признаки – манера поведения, темперамент, манера одеваться.

Переживая в общении с людьми трудности, порождаемые межэтническими различиями, подростки неизбежно сталкиваются с двумя личностными проблемами. Во-первых, они должны осознать собственную этничность и ее положение в окружающей среде. Во-вторых, им предстоит выработать свою позицию по отношению к другим этническим общностям.

Данные показывают, что первичное осознание своей национальной принадлежности происходит у подростков по большей части в возрасте 4–10 лет (таблица 1). Однако можно заметить, что среди армян доля тех, у кого это произошло в совсем молодом возрасте (до 3 лет), значительно больше, чем среди других.

 

Таблица 1. Возраст, в котором респондент впервые начал ощущать
свою национальную принадлежность (%)

 

Русские

Корейцы

Армяне

Татары

Грузины

до 3 лет включительно

8,5

14,7

23,8

3,2

16,1

4 - 6 лет

13,7

26,5

25,7

32,3

22,0

7 - 10 лет

27,0

35,3

21,9

19,4

22,9

11 - 14 лет

20,2

5,9

8,6

25,8

10,2

15 лет и старше

1,9

1,5

1,0

0,8

Сходным образом выделяются армянские подростки и по своим ответам на ряд  вопросов, касающихся оценки собственной национальности. Так, почти половина армян (46,7%) считает свой народ «лучше других народов». У русских и грузин таких ответов значительно меньше – 26,2% и 20,3%, соответственно. Что касается татар и корейцев, то среди них такого мнения придерживаются совсем немногие – 9,7% и 4,4%. Однако, во всех пяти этнических группах большинство занимает взвешенную позицию – «мой народ не лучше и не хуже других народов» (даже у армян таких 53%). И, естественно, «хуже других народов» свой народ не считает практически никто.

Личностные эмоциональные реакции, связанные с рефлексией своей этничности, фиксировались вопросом: «В жизни тебе приходилось чаще гордиться своей национальностью или стесняться ее?». Доля тех, кто «чаще гордился», во всех пяти группах – наибольшая. Но среди корейских и татарских подростков она все же не достигает половины. У армян же (как можно было предвидеть, учитывая отмеченную выше тенденцию к завышению национальной самооценки) этот показатель   максимальный – три четверти.

Ответ «чаще стеснялся» во всех группах дали очень немногие респонденты. Однако частота его выбора русскими, грузинскими и армянскими подростками (0,3%, 1,7% и 1,9%, соответственно) все же заметно меньше, чем корейскими и татарскими (5,9% и 6,5%).

У подростков трех групп зафиксированы почти одинаковые поведенческие реакции, являющиеся следствием рефлексии своей этничности. «Скрывать свою национальность» не приходилось ни разу в жизни абсолютному большинству русских (96,1%), армян (94,3%), грузин (91,5%). Большинство корейцев (82,4%) и татар (71,0%) также никогда не испытывали такого. Но среди них относительно велика доля тех, кому довелось все же один или несколько раз пройти через это испытание: 11,8% у корейцев, 29% у татар.

Несколько неожиданными оказались ответы на вопрос: «Приходилось ли тебе испытывать стыд за людей своей национальности?». Респонденты именно тех национальностей, у которых чувство национальной гордости выражено сильнее, чаще отвечали утвердительно: у армян этот показатель – 53,4%, у грузин – 52,5%, у русских – 44,6%. Среди корейцев доля таких ответов меньше – 36,8%, а у татар  –  всего  лишь 19,4%.

Подростки пяти обследованных групп имеют и разный опыт негативных реакций на их этничность со стороны среды (таблица 2). Естественно, что подавляющему большинству русских школьников с подобной ситуацией сталкиваться не приходилось. Но среди корейцев, армян и грузин  доля тех, кто имеет такой опыт, очень значительна и даже среди татар она составила почти половину. Чаще других от недоброжелательности окружающих страдают корейские подростки – каждый второй отметил, что это происходило многократно. Возможно, роль особого раздражителя  играют неевропейские черты их внешности: отвечая на вопрос об обстоятельствах этих событий, более трети корейцев упоминают об оскорблениях, насилии со стороны «скинхедов», «расистов».

Таблица 2. Распределение ответов на вопрос: «Приходилось ли тебе сталкиваться с недоброжелательным отношением к тебе лично из-за твоей национальности?» (%)

 

Русские

Корейцы

Армяне

Татары

Грузины

Ни разу не приходилось

83,3

2,9

27,6

45,2

35,3

Приходилось один или несколько раз

12,0

41,2

41,0

41,9

35,6

Приходилось много раз

1,6

48,5

28,6

3,2

23,7

Затрудняюсь ответить

3,2

7,4

2,9

9,7

5,1

В полиэтническом сообществе, каким является население Москвы, часть подростков во всех пяти группах оказывается не только объектом национальной неприязни, но и их субъектом (таблица 3). В этом отношении выделяются русские подростки: каждый второй позволял себе недоброжелательные высказывания на этнической почве. Более сдержаны армяне, татары, корейцы и особенно грузины.

Таблица 3. Распределение ответов на вопрос:  «Были ли  такие  случаи,  когда  ты открыто высказывал свое недовольство каким-нибудь народом, людьми определенной национальности?» (%)

 

Русские

Корейцы

Армяне

Татары

Грузины

Ни разу не было такого

42,3

58,8

63,8

54,8

72,9

Было один или несколько раз

38,4

27,9

23,8

32,3

16,1

Было много таких случаев

11,5

1,5

10,5

3,2

1,7

Затрудняюсь ответить

7,8

11,8

1,9

9,7

9,3

 

Для  некоторых подростков предпочтительно пребывание в этнически однородной среде сверстников. Об этом свидетельствуют ответы на вопрос: «В каком классе лучше учиться – в котором ученики разных национальностей или в котором все ученики только твоей национальности?». Мононациональный коллектив предпочитают половина армян, две пятых грузин, четверть русских и совсем немного татар (12,9%) и корейцев (7,4%). Корейцы и татары чаще, чем другие, предпочитают класс со смешанным национальным составом (52,9% и 41,9%, соответственно). Наконец, совершенно индифферентная позиция – «не имеет значения, все равно, в каком классе учиться» – более всего характерна для русских и татар (49,4% и 41,9%, соответственно).

Если в предпочтениях ситуации обучения не выявилось общей тенденции, то в установках на этничность самого близкого круга общения все пять групп проявили единодушие. Подавляющее большинство считает, что, выбирая друзей, «национальности не нужно придавать значения». Но и тут заметны особенности, отмеченные выше: у корейцев частота такого ответа самая высокая (92,6%), у армян – самая низкая (66,7%), и почти треть последних считают все же, что выбирать друзей «лучше среди людей своей национальности».

Однако реальный этнический состав микросреды принципиально отличается от установок. При ее формировании сильно проявляется этническая избирательность. Это хорошо видно из  ответов респондентов на вопрос о национальности трех  ближайших друзей.

В четырех группах из пяти (русских, корейцев, армян и грузин) у большинства национальность как первого, так и второго, и третьего друга та же, что и у самого респондента. Однако соплеменников среди «вторых» друзей все же меньше, чем среди «первых», а среди «третьих» – меньше, чем среди «вторых».

Исключение составила группа татар. У них большинство друзей – не своей, а иной национальности (преимущественно русские). Это вполне объяснимо: они учатся по большей части в обычных общеобразовательных школах и им просто негде найти компактную общность татар, из которой они черпали бы друзей своей же национальности.

 

2. Этническая толерантность

Для формирования гражданского общества необходимо воспитание гражданина – человека, обладающего соответствующими этому обществу ценностными ориентациями. Одним из важнейших качеств, присущих такому человеку, является этническая толерантность – умение терпимо, а главное – с пониманием относиться к  людям других национальностей, к их обычаям, традициям, культуре, образцам  поведения, образу жизни. Этническая толерантность или, напротив, этническая интолерантность во многом определяет характер межнациональных отношений.

Русские являются в Москве этническим большинством, и от уровня их толерантности по отношению к москвичам иных национальностей зависит, какая картина межнациональных отношений здесь складывается. Поэтому из пяти групп респондентов нас в первую очередь интересовала этническая толерантность русских школьников.

Респондентам предлагался блок из 26 утверждений, относительно которых надо было выразить свое согласие или несогласие (таблица 4). Каждое утверждение затрагивало ту или иную сторону межнациональных отношений. 13 утверждений были сформулированы как показатели различных аспектов этнической толерантности; другие 13 - этнической интолерантности.

Толерантное утверждение, получившее максимум согласий (83,4%) – «Нельзя делить народы на хорошие и плохие, так как в любом народе есть и хорошие, и плохие люди». Толерантное утверждение, с которым, напротив, согласилось меньше всего респондентов (28,0%) – «Россия – многонациональная страна, и ее Президент не обязательно должен быть русским по национальности». То есть, если одобрение первого утверждения предполагает весьма умеренный уровень этнической толерантности (не надо быть особо терпимым, чтобы согласиться с ним), то одобрение второго утверждения свидетельствует об очень высоком  уровне толерантности.

Таблица 4

Распределение ответов русских школьников на вопрос: «Какие из  следующих   утверждений ты считаешь правильными, а какие - неправильными?» (%)

                            

 

Правильно

Неправильно

Затруд-

няюсь ответить

О человеке надо судить только по его моральным и профессиональным качествам, а не по его национальности

 

76,3

 

10,0

 

13,7

Все народы – и большие, и малые – должны иметь

в   России   равные   возможности  для сохранения

своего языка, религии, традиций, обычаев

59,9

17,9

22,3

В нынешних трудностях России виновны не столько

сами русские, сколько другие народы

32,1

34,6

33,3

Современному человеку его национальность

Должна быть безразлична

32,1

48,5

19,4

Русские,  живущие  в  национальных  республиках России,

Должны хорошо владеть языком коренных народов

44,9

2,9

32,1

Людей некоторых национальностей нельзя допускать

в правительство на важные руководящие должности

48,8

29,4

21,8

Разжигание межнациональной розни – это преступление,

за которое надо сурово наказывать

61,8

12,5

25,8

Россия – многонациональная страна,  и ее   Президентом

не обязательно должен быть  русский по национальности

28,0

50,7

21,4

Надо ограничивать проживание в Москве представителей

народов Кавказа, Средней Азии

63,5

16,3

20,2

Настоящими патриотами России могут быть

только русские люди

43,1

37,9

18,0

Деление людей на национальности – это пережиток прошлого

37,9

31,9

30,2

Самой главной религией в России должно быть

православие

60,2

13,6

26,2

То, что Россия – многонациональная страна,

обогащает ее культуру

64,1

16,9

18,9

Наплыв в Россию приезжих из стран ближнего

зарубежья способствует росту преступности

73,0

8,2

18,8

Национализм заслуживает всяческого осуждения

37,8

23,5

38,7

Браки   между   людьми   разных   национальностей

способствуют сближению, взаимопониманию народов

54,5

20,9

24,7

Коренные народы России должны иметь

преимущества перед некоренными

38,7

32,2

29,0

В России есть такие народы, которые отстают

в своем развитии от других народов

55,6

11,1

33,4

Традиции,  обычаи,  религия  любого народа заслуживают уважения, даже если они кажутся необычными

79,1

7,1

13,7

Народы, которые имеют свою историческую родину

за пределами России, должны уехать туда

31,0

42,5

26,5

Из других стран в Россию в качестве беженцев

надо принимать только русских людей

31,6

40,9

27,5

Некоторые народы, живущие в России, принесли

ей больше вреда, чем пользы

58,3

13,7

27,9

Нельзя  делить  народы  на  хорошие  и    плохие,

так как в любом народе есть и хорошие, и плохие

люди

83,4

7,7

8,8

В настоящее время русские не являются

хозяевами в собственной стране

40,9

33,6

25,4

Каждый человек должен думать в первую  очередь

об интересах своего собственного народа, а потом

уже о других народах

58,5

19,7

21,8

Все религии, существующие в России,

Должны быть равноправны

45,7

25,0

29,4

 

Среди интолерантных утверждений также укажем наиболее популярное (выбор которого свидетельствует о низком уровне интолерантности) – «Наплыв в Россию приезжих из стран ближнего зарубежья способствует росту преступности» (73,0% согласий). Наименее популярное (характерное для тех, чей уровень интолерантности очень высок) – «Народы, которые имеют свою историческую родину за пределами России, должны уехать туда» (31,0% согласий).

На основе этого блока утверждений был сконструирован обобщенный показатель этнической толерантности (ОПЭТ). Сперва ответы каждого респондента по  26 утверждениям были перекодированы. Ответы, свидетельствующие о толерантной позиции (согласие с толерантным утверждением или несогласие с интолерантным) получили балл «1». Ответы, свидетельствующие об интолерантной позиции (согласие с интолерантным утверждением или несогласие с толерантным) получили балл «3». В случаях, когда респондент затруднялся ответить, проставлялся балл «2». Далее для каждого респондента отдельно подсчитывалась сумма баллов, равных 1 (Σ[1]),  и сумма баллов, равных 3 (Σ[3]).

При 26 ≤ Σ[1] ≥ 20 (то есть, респондент занял толерантную позицию в 26-20 случаях) мы относили его к группе с высоким уровнем толерантности. Если позиция  респондента была толерантной более чем в половине случаев (19 ≤ Σ[1] ≥ 14), мы относили его к группе со средним уровнем толерантности.

Если респондент занимал интолерантную позицию в 26-20 случаях (то есть 78 ≤ Σ[3] ≥ 60), он был отнесен к группе с высоким уровнем интолерантности. Если же его позиция была интолерантной более чем в половине случаев (57 ≤ Σ[3] ≥ 42), то он вошел в группе со средним уровнем интолерантности.

Все остальные респонденты были объединены в группу с неопределенным уровнем толерантности.

В результате, опрошенные разделились на пять групп. Группы с крайними ориентациями – с высоким уровнем толерантности и с высоким уровнем интолерантности – оказались очень малы (по 25 человек, или по 4% каждая из выборки 633 респондента). Поэтому для дальнейшего анализа мы объединили высоко толерантных со средне толерантными в общую группу «толерантных», а высоко интолерантных со средне интолерантными в общую группу «интолерантных».

В итоге оказалось, что большинство (56%) составляют подростки, никак не определившиеся со своими взглядами в области межнациональных отношений. Однако, более важно то, что группа «толерантных» оказалась несколько больше группы «нетолерантных» (25% и 19%, соответственно). То есть, для русских школьников Москвы характерной может считаться хотя и очень умеренная, но все же толерантная позиция по отношению к другим народам.

Анализ распределения ОПЭТ анализ по полу и возрасту показал, что между юношами и девушками, а также между учащимися разных классов существуют определенные различия.

Так, среди девушек толерантных оказалось практически столько же, сколько и среди юношей (25 и 26%, соответственно), но вот интолерантных среди девушек существенно меньше: 14% по сравнению с 25% среди юношей.

Этот вывод  косвенно подтверждается ответами на некоторые другие вопросы. Например, юноши вдвое чаще, чем девушки, отмечали, что их народ «лучше других народов» (38% против 17%). Три четверти девушек полагают, что их народ «не лучше и не хуже других народов»; у юношей же таких ответов лишь чуть больше половины. Девушки чаще, чем юноши, отвечали, что «ко всем народам относятся одинаково» (39% и 33%, соответственно).

Что касается влияния возраста на ОПЭТ, то выявилась любопытная закономерность. С восьмого по десятый класс удельный вес группы толерантных подростков плавно снижается (с 26% до 22%), а удельный вес группы интолерантных, напротив, последовательно растет (с 13% до 27%). Однако в самом старшем классе все неожиданно возвращается к исходному состоянию: среди одиннадцатиклассников толерантных вдвое больше, чем интолерантных (27% и 14%, соответственно).

 

3. Религиозная толерантность

За годы существования Советской власти одной из ценностных сфер, подвергавшихся особенно ожесточенным попыткам переделки, была сфера веры и религиозных убеждений человека. При декларировавшейся и закрепленной конституционно свободе совести, в реальности преследовалось любое проявление веры, насаждался атеизм – причем «воинствующий». Три поколения людей жили под жестким прессингом, внедрявшим в их сознание атеистические идеи и наказывавшим за приверженность той или иной конфессии. В результате, к концу «застоя» в стране существовало очень небольшое число религиозных институций, немногочисленный корпус священничества (зачастую с недостаточным религиозным образованием). Невелика была и доля в населении рядовых носителей религиозного сознания, и это в  подавляющем большинстве были весьма престарелые люди.

В период, миновавший с начала перестройки, в России, подросло новое поколение. С одной стороны, ему довелось социализироваться в условиях реальной свободы совести, бурного возрождения религиозной жизни всех традиционных для России вероисповеданий. Но, с другой стороны, агентами воспитания этого поколения в семье, школе по-прежнему очень часто выступали взрослые люди, для которых идея Бога оставалась (в силу их коммунистического советского прошлого) чуждой или, по крайней мере, непривычной. Однако решающим из факторов, которые влияют на формирование ценностных ориентаций подростков, в том числе в религиозной сфере, по нашему мнению, может со временем стать именно общая демократизация, деидеологизация общества, интериоризирование молодежной средой универсальных, общечеловеческих ценностей - таких, например, как признание примата прав человека, личности.

Обратимся к религиозным ориентациям наших респондентов. Доля выбравших ответ «да, определенно» на вопрос «Веришь ли ты в Бога?» составила у русских – 61,4%, у корейцев – 53,7%, у армян – 48,5%, у татар – 86,7%, у грузин – 61,3%. Мы видим, что, по крайней мере, по самоощущению весьма значительная часть подростков – верующие люди. Другой вопрос (и это еще предстоит в дальнейшем исследовать) – что стоит за этим их признанием, как соотносятся в нем когнитивные, эмотивные и поведенческие  элементы веры.

Но далеко не все из тех, кто признает себя верующим, одновременно считает себя и религиозным (имея в виду прежде всего обрядовую, ритуальную сторону религии). Показатель религиозности для трех этнических групп оказался заметно ниже  показателя веры в Бога: на вопрос «Религиозный ли ты человек?» утвердительный ответ дали 36,8% русских, 54,8% татар, 23,5% корейцев. Но у грузин и армян показатель религиозности выше показателя веры – 75,8 и 56,2%, соответственно.

Для преобладающей части русских, грузинских, армянских респондентов «наиболее привлекательной религией» является их национальная религия – христианство; для абсолютного большинства татар – тоже национальная религия: ислам. Христианству отдают пальму первенства и свыше половины корейских подростков (национальной же религии, буддизму - только десятая часть).

Утверждение, фиксирующее уровень религиозной интолерантности: «Самой главной религией в России должно быть православие», сочли верным большинство русских (60,2%) и грузинских (56,8%) подростков и почти половина армянских (47,6%). Но для корейцев этот показатель составил только треть, а для татар – еще меньше (22,6%). С противоположным суждением, фиксирующим толерантную установку: «Все религии, существующие в России, должны быть равноправны», согласились менее половины русских и грузин, но две трети армян и корейцев и свыше 3/4 татар.

Эта же тенденция прослеживается и тогда, когда речь идет о конкретных проявлениях религиозной жизни. К тому, что в Москве открываются новые церкви, положительно относятся три четверти русских респондентов. Когда же речь заходит о строительстве храмов иных конфессий, мнения резко меняются. К возникновению  новых мечетей положительно относятся лишь 12,3% русских, что значительно меньше, чем в других предпочитающих христианство этнических группах – от 39,7% у корейцев до 25,4% у грузин. Еще сильнее такая интолерантность проявилась в оценке русскими подростками открытия в городе новых синагог: лишь у одного из десяти позитивная реакция (другие этнические группы более терпимы  – от 16,9% у грузин до 38,1% у армян).

 

4. Этническая картина России и мира.

Мир этносов в собственной стране и за ее пределами не воспринимается  тинэйджерами как нечто однородное. При этом они вполне определенно дифференцируют народы России, Ближнего и Дальнего Зарубежья по шкале симпатии – антипатии (вопрос анкеты: «Есть ли такие народы, к которым ты относишься лучше или хуже, чем к другим? Или ты ко всем относишься одинаково?»

Среди русских подростков только чуть более трети высказались  нейтрально. У тинэйджеров четырех других национальностей доля тех, кто ко всем народам относится одинаково, заметно выше. У армян этот показатель нейтральности составляет 1/2, а у корейцев, татар и грузин – даже 2/3.

Среди русских тинэйджеров 39,5% признаются, что есть народы, к которым они относятся хуже. Но только для 13,6% есть народы, к которым они относятся лучше, чем к другим. Таким образом, у русских в целом по выборке соотношение этнической антипатии и симпатии составляет 2,9 в пользу антипатии. У корейцев и татар наблюдается та же тенденция – указанное соотношение составляет 2,6 и 1,4, соответственно.

Прямо противоположная картина обнаруживается у армян и грузин: у них этническая симпатия преобладает над антипатией с соотношением 1,4 и 1,9, соответственно.

Удельный вес нейтральной группы среди русских тинэйджеров от восьмого к одиннадцатому классу остается практически неизменным. Зато по двум другим группам прослеживается явно выраженная возрастная динамика. Зона этнической симпатии (доля тех, кто к некоторым народам относится лучше) сокращается почти вдвое. Зона же этнической антипатии, напротив, расширяется в полтора раза.

Кто же конкретно является для русских школьников объектом этнической симпатии? Прежде всего, это собственный этнос – русские: 11,5% относятся к ним (то есть к самим себе) лучше, чем к другим народам. Второе место занимает другой славянский этнос - украинцы (5,8%). На третьем и четвертом местах – американцы и англичане (3,2% и 3,0%, соответственно). Далее в порядке убывания респонденты называют немцев, белорусов, татар, французов, грузин, евреев, сербов, итальянцев, «славян» (от 2,4% до 1,1%). Кроме них, в качестве вызывающих симпатию названы еще более трех десятков конкретных народов или групп народов (например, «кавказцы», «западные европейцы», «латиноамериканцы»), однако частота упоминания любого из них составляет всего лишь доли процента.

У тинэйджеров четырех других национальностей – та же закономерность. Всем им собственный народ наиболее симпатичен по сравнению с иными. У корейцев этот показатель составляет 8,8%, у армян – 21%, у татар – 22,6%, у грузин – 12,7%. На втором месте у тинэйджеров всех четырех национальностей – русские. Третье и четвертое места у корейцев занимают, соответственно, евреи и армяне; у армян – американцы и французы / евреи (для двух последних частота упоминаний одинакова); у татар – немцы / французы / итальянцы; у грузин – американцы и англичане.

Перейдем к объектам этнической антипатии. Среди народов, к которым русские подростки относятся хуже, чем к другим, лидируют «кавказцы» (именно такой обобщающий, связанный с региональной локализацией термин употребляют опрошенные); их назвали 16,4%. Далее по частоте упоминания также следуют два народа Кавказа, но уже конкретно названные – грузины (10,4%) и чеченцы (9,5%). За ними – евреи (8,1%). Потом снова два конкретных кавказских народа – армяне (6%) и азербайджанцы (5,9%). К последним показателям очень близка частота упоминаний в контексте этнической антипатии «негров» и американцев (5,7% и 5,5%, соответственно). Заметим, что в ответах как на данный, так на другие вопросы анкеты наши респонденты совершенно не дифференцируют чернокожих людей по их этнической принадлежности (в действительности весьма многообразной). Они используют исключительно их общий расово-антропологический признак.

Другие этносы, попавшие в зону этнической антипатии русских подростков, такие (в порядке убывания частоты упоминаний от 2,5% до 1,1%): цыгане, татары, украинцы, китайцы, японцы, немцы, вьетнамцы. В списке не вызывающих симпатию народов встречаются еще более трех десятков, частота упоминания которых ничтожно мала.

Таким образом, можно видеть, что у части молодого поколения русских сильнее всего выражена предрасположенность к кавказофобии, юдофобии, американофобии, а также к фобиям по отношению к представителям негроидной и, в меньшей степени, монголоидной рас. Конечно, мы исходим из большой вероятности того, что в устойчивую этническую фобию при определенных условиях может трансформироваться этническая антипатия (показатель, используемый в данном случае).

В отношении русских подростков к некоторым народам обращает на себя внимание амбивалентность (хотя и не симметричная). К украинцам, например, часть респондентов (и их заметно больше) относятся лучше, а другие – напротив, хуже. Они помещают евреев, татар, грузин, армян, американцев, немцев, японцев и в зону этнической симпатии, и (что происходит гораздо чаще) в зону антипатии.

У корейских тинэйджеров единственные, кто вызывает более или менее заметную неприязнь – это обобщенная категория  «кавказцев» (5,9%). Частота упоминаний в этом контексте других этносов не превышает 1,5%.

Армяне среди народов, к которым они относятся хуже, чаще других называют турок (15,2%), азербайджанцев (7,6%), русских (6,7%) и «мусульман» – «этнос», сконструированный ими по конфессиональному признаку (3,8%).

У грузинских школьников в зоне этнической антипатии заметно чаще других называются только два народа – цыгане (5,9%) и русские (2,5%).

Любопытны данные по татарским тинэйджерам. Распределение ответов в зоне неприязни антипатии очень схоже с распределением для их русских сверстников: первые семь мест занимают точно те же народы. Правда, в отличие от русских, которые хуже всего относятся к «кавказцам» и грузинам, для татар в такой роли выступают евреи (16,1%) и негры (12,9%), и эти показатели у них вдвое выше, чем у русских. Есть и другие особенности: у татар полностью отсутствуют признаки антиамериканизма; негативизм в отношении украинцев выражен почти втрое сильнее.

Нельзя не отметить одну неприятную сторону этнических антипатий русских подростков – часть из них упоминает некоторые народы, используя ненормативные, пренебрежительные, оскорбительные прозвища. Например, украинцы в половине случаев названы «хохлами»; «кавказцы» в каждом пятом случае именуются «хачами»; китайцы, японцы, вьетнамцы в каждом десятом случае – «узкоглазыми», «косыми».

Для фиксирования диапазона этнической антипатии мы использовали еще один, тестовый вопрос: «Человеком какой национальности тебе ни за что не хотелось бы родиться?», помещенный в совсем другой части анкеты. Для русских респондентов список таких национальностей (с частотой упоминания свыше 1%) практически совпал с приведенным выше списком народов, к которым они относятся хуже. Из него выпали только немцы и вьетнамцы, а добавились чукчи (нанайцы, другие народы Севера) и «чурки» («чучмеки»). Лидируют в этом негативистском рейтинге евреи (для 16,8% неприемлема возможность родиться представителем этого народа); «негры» («африканцы», «чернокожие») – 13,8%; «кавказцы» – 10%; грузины – 9%; чеченцы – 6%; китайцы – 5,5%. Таким образом (с учетом и других достаточно часто называемых национальностей), можно еще более уверенно констатировать: среди этнических антипатий русской молодежи сильнее всего выражена юдофобия, фобия по отношению к негроидам и монголоидам, кавказофобия.

У тинэйджеров других четырех национальностей диапазон этнической антипатии тоже оказался достаточно устойчивым. Для корейцев в первую очередь неприемлема альтернатива родиться русским (4,4%), армянином, евреем, «негром» (по 2,9%). Армяне в этом контексте чаще всего называют турок (25,7%), русских (13,3%), «мусульман» (7,6%), азербайджанцев (6,7%). Грузины – цыган (7,6%), чеченцев, татар, «мусульман» (по 5,9%), русских и азербайджанцев (по 4,2%). У татар, как и у русских, самая нежелательная этническая ипостась - евреи (25,8%), затем «негры», китайцы (по 16,1%), «кавказцы» (12,9%) и армяне (9,7%).

Подавляющее большинство (от 80,3% до 93,4%) тинэйджеров всех пяти этнических групп видят свои народы органически включенными в определенные этнокультурные и географические ареалы. Индикатором этого служат вполне конкретные ответы на вопрос: «Какие народы могут считаться самыми близкими по духу, традициям, обычаям, образу жизни к твоему собственному народу?»

Для русских подростков, как и следовало ожидать, такими народами являются украинцы (их назвали 30,8% опрошенных), белорусы (19,7%) и обобщающая категория «славяне» (8,2%). Корейцы в первую очередь упоминают японцев (25%) и китайцев (17,6%). Армяне – грузин (35,2%), итальянцев (16,2%), русских и «кавказцев» (по 10,5%). Грузины – русских (17,8 %), армян (12,7%), «кавказцев» (5,9%). Татары в первую очередь называют башкир (19,4%),  затем русских (6,5%).

Таким образом, видно, что основания, по которым тинэйджеры тесно идентифицируют свой собственный этнос с узким кругом других этносов, довольно многообразны. Это и общность генезиса, исторических судеб народов, и их территориальная близость, и антропологическое сходство, и общая конфессиональная принадлежность, и близость языков, культур, национального характера, поведенческих образцов. Правда, трудно объяснимым, с точки зрения перечисленных критериев, остается отнесение армянами итальянцев к наиболее близким им народам.

Примечательно, что русские тинэйджеры в числе значимых не назвали ни один титульный народ союзных республик бывшего СССР, кроме славян – украинцев и белорусов. Это означает, что феномен «единого советского народа» уже успел утратить для них всякую историческую реальность. Точно так же для молодого поколения русских по отношению к титульным этносам в бывших союзных республиках Закавказья, Средней Азии, Балтии и Молдавии мертва другая идеологема – «братские советские народы».

Есть ли у наших респондентов установка на расширение, углубление своих представлений о людях иных национальностей, отличных от их собственной? Каждый второй русский подросток утвердительно ответил на вопрос: «Хотелось бы тебе получше узнать об обычаях, традициях  других народов России, и если да, то каких именно?» (у татар, корейцев, грузин и особенно у армян этот показатель выше – от 58,1 до 75,2%).

Однако,  «этнографическая любознательность» русских подростков, похоже, не вполне ими отрефлексирована и конкретизирована. Во всяком случае, 11,7% ответили очень неопределенно, что их интересуют «многие или все народы». Названы  более полусотни народов всех континентов (несмотря на то, что и вопрос касался только народов России), но лишь для трети из них частота упоминаний лежит в интервале от 6% до 1% (для остальных это доли процента). Из народов, проживающих в России, в это число вошли (в порядке убывания) только украинцы (их назвали 5,1%), татары, белорусы, грузины и евреи (1,3%). В этом же интервале упомянуты (в порядке убывания): англичане (5,8%), французы, американцы, японцы, китайцы, итальянцы, немцы, индусы, испанцы (1,4%), то есть народы развитых или очень крупных стран, а также «африканцы» (1,3%).

Корейские подростки среди народов, чьи обычаи и традиции им хотелось бы узнать получше, чаще, чем других, называют японцев (10,3%), русских (7,4%) и китайцев (4,4%). У армян такими народами являются, прежде всего, русские (18,1%), а также (в порядке убывания частоты) англичане (5,7%), евреи, грузины, украинцы, американцы, индусы (2,9%). У грузин – это русские и американцы (по 5,9%), «европейцы» (4,2%), евреи и англичане (по 3,4%). У татар – русские (6,5%), а также грузины, англичане, японцы, и индусы (все по 3,2%).

Из этих распределений хорошо видно, что для подростков всех пяти обследованных национальностей объект их главного «этнографического интереса», во-первых, в значительной мере совпадает и, во-вторых, ограничен довольно узким кругом народов.

Такая избирательность подтверждается ответами на специальный тестовый вопрос: «Хотелось бы тебе родиться человеком другой национальности, и если да, то какой именно?». Прежде всего, отметим, что утвердительный ответ дало абсолютное меньшинство респондентов всех пяти этнических групп: всего лишь от 5,9% у корейцев и грузин до 16,1% у татар. Это, между прочим, говорит об очень сильной идентификации с собственным этносом. Среди приемлемых для подростков конкретных этнических ипостасей заметно чаще других упомянуты американцы и народы трех ведущих западноевропейских стран – англичане немцы, французы. Русскими хотели бы родиться 6,5 % татар и 1,5 % корейцев.

5. Этнические автостереотипы и гетеростереотипы.

Для фиксации этих стереотипов использована оригинальная, хотя весьма трудоемкая методика. Вначале респондентам предлагалась вводка: «Некоторые люди считают, что те или иные качества (положительные или отрицательные) у представителей одних народов встречаются чаще, чем у представителей других народов. Справа от каждого из перечисленных качеств напиши названия народов, для которых, по-твоему, данное качество наиболее характерно». Далее следовал список из 26 чередовавшихся положительных и отрицательных качеств. В 13 положительных качеств вошли: смелость, вежливость, общительность, честность, ум, гордость, свободолюбие, трудолюбие, доброта, гостеприимство, щедрость, миролюбие, скромность. В 13 отрицательных качеств: лень, хитрость, жестокость, трусость, агрессивность, жадность, коварство, наглость, лживость, безволие, высокомерие, лицемерие, завистливость.

В отличие от других исследований этностереотипов, мы не предлагали респондентам строго ограниченный список народов – возможных носителей того или иного качества (закрытые вопросы). Применялась техника открытых вопросов – подросткам была предоставлена возможность вписывать названия любых этносов, свободно выбирая из огромного их разнообразия. В результате, количество народов, встречающихся в ответах, превысило сотню.

В числе этих народов часть наших респондентов – русских, корейцев, армян, грузин, татар – называли и свои собственные этносы. Таким образом, данная процедура позволила фиксировать, во-первых, автостереотипы этих пяти национальностей, во вторых, их гетеростереотипы, то есть стандартизированные, устойчивые представления о других национальностях. Эти образы своего и других народов  мы назовем генерализованными, (в отличие от индивидуализированных, о которых речь пойдет ниже). Такой термин введен нами, поскольку в формулировке вопроса не акцентировался ни один конкретный этнос – свой или иной. Отвечая, респондент мысленно производил сравнение и отбор из обширного списка известных ему народов. Другими словами, совершал логический переход от множества частных образов к одному или нескольким обобщающим. Генерализованные автоэтностереотипы мы в дальнейшем будем обозначать аббревиатурой ГАЭС, генерализованные этностереотипы – аббревиатурой ГЭС.

Далее фиксировались индивидуализированные автоэтностереотипы (ИАЭС) подростков. Для этого были использованы два вопроса: «Какие из перечисленных выше положительных качеств наиболее характерны для твоего собственного народа?»; «Какие из отрицательных качеств?». Смысловой контекст ответов здесь совсем иной: собственный этнос ни с кем не сопоставляется. Он оценивается респондентом как бы изолированно, сам по себе. Его достоинства и недостатки не подчеркиваются сравнением с достоинствами и недостатками длинного ряда других народов.

Рассмотрим ГАЭС наших респондентов. Первое, что сразу бросается в глаза – в образе собственного этноса положительные качества с очень большим преимуществом доминируют над отрицательными (по частоте упоминания). Причем такая закономерность носит универсальный характер, будь то русские или тинэйджеры любой из четырех других национальностей. У русских респондентов средняя частота упоминания для тринадцати положительных качеств составляет 37,6%, для тринадцати отрицательных – 9,6%. У корейцев, соответственно, – 18,7% и 3,6%; у армян - 45,8% и 6,6%; у грузин 28,2% и 4,7%, у татар - 18,9% и 4,7%.

Показателем степени «самокритичности» в генерализованном автоэтностереотипе служит соотношение средних частот упоминания для положительных и отрицательных качеств. С этой точки зрения, русские и татарские подростки более скептичны в отношении собственного народа (названное соотношение составляет 3,9 и 4,0 соответственно). У корейцев, грузин и особенно армян такой скепсис выражен заметно слабее: соотношение составляет, соответственно, 5,2; 6,0; 6,9.

Какие же черты в первую очередь приписывают собственному народу русские подростки? Из положительных качеств – это смелость (частота упоминания – 61,8%), доброта, гостеприимство, ум, гордость (в порядке убывания от 47,1% до 39,8%). Из отрицательных – лень (43,8%), завистливость, хитрость, наглость, жадность (от 13,0% до 8,4%).

Для корейских подростков главными позитивными качествами их народа являются: трудолюбие (45,6%), вежливость, гостеприимство, честность, миролюбие (от 29,4% до 16,2%). Главные негативные качества: хитрость (7,4%), жадность, высокомерие, завистливость (от 5,9% до 4,4%).

ГАЭС армянских подростков выглядит так: с одной стороны – смелость (72,4%), гордость, ум, гостеприимство, трудолюбие (от 60,0% до 50,5%); с другой – хитрость (33,3%), высокомерие, агрессивность, лживость, завистливость (от 15,2% до 5,7%).

Грузинские подростки главными позитивными качествами своего народа называют: смелость (61,0%), гостеприимство, доброту, вежливость, честность (от 57,6% до 28,0%). Главные негативные качества: лень (11,0%), агрессивность, наглость, хитрость, высокомерие (от 8,5%  до 6,8%).

В генерализованном автоэтностереотипе татарских подростков как положительные качества в первую очередь названы: гостеприимство (41,9%), смелость, общительность, свободолюбие, трудолюбие (от 25,8% до 19,4%). Главные отрицательные качества – хитрость (25,8%), агрессивность, высокомерие, жадность (от 12,9% до 6,5%).

Еще два вывода из анализа ГАЭС – универсальных, распространяющихся на все пять обследованных этнических групп: 1) по подавляющему большинству положительных качеств все другие народы во много раз уступают собственному; 2) по большинству отрицательных качеств все другие народы выглядят заметно хуже, чем собственный.

Проиллюстрируем это несколькими примерами на ответах русских подростков. Мы видели, что почти две трети считают смелость наиболее характерной для своего собственного народа. В то же время другие народы как ее яркие носители упоминаются крайне редко: «кавказцы» – всего лишь в 4,1% случаев, грузины – 3,6%, японцы – 2,2%, сербы – 2,1 %, американцы – 1,9%, украинцы – 1,6%, чеченцы – 1,4% и т.д.

Почти половина русских подростков отметила доброту своего народа. Но доброту других народов – несравненно реже: украинцев – только 4,7%, белорусов – 2,5%, евреев и французов – по 2,1%, корейцев – 1,4% и т.д.

Такая резкая асимметрия обнаруживается, о каком бы положительном качестве ни шла речь. Единственное исключение – вежливость. По этому качеству русские подростки согласны уступить пальму первенства (но лишь немного) англичанам и французам.

По отрицательным качествам генерализованного автоэтностереотипа русских подростков картина не столь однозначна (важно напомнить, что средняя частота их упоминаний в несколько раз меньше по сравнению с положительными). Так, три негативных качества они приписывают своему народу чаще, чем иным народам (остальные десять таких качеств, наоборот, реже, но асимметрия здесь не столь велика, как в случае с положительными качествами).

Собственный народ видится русским подросткам самым ленивым – на это указали свыше двух пятых респондентов. У его ближайших соседей по этому качеству соответствующий показатель в много раз ниже: американцы (6,0%), украинцы (4,3%), «негры» (2,4%). Второе отрицательное качество, по которому признается лидерство собственного народа – это зависть. Ее назвал каждый седьмой-восьмой русский респондент, и эта частота выше, чем для евреев и американцев (по 8,2%), татар (3,5 %). И, наконец, третье качество, по которому русские лидируют – это безволие (7,4%) – тогда как для «негров» – 6,3%, американцев – 3,3%.

Обратимся к конкретным генерализованным этностереотипам (гетеростереотипам) русских подростков. Вначале посмотрим, образы каких народов в их представлениях наиболее негативны. Как обобщенный показатель для каждого народа мы использовали сумму частот (выраженных в процентах), с которыми респонденты приписали ему все 13 отрицательных качеств. Возглавляют этот «негативный рейтинг», причем с очень большим отрывом, два народа: американцы (сумма частот – 143,4%) и евреи (119,2%). Относительно высок этот показатель для обобщенной категории «кавказцев» (54,5%), а также для двух конкретных народов Кавказа –  чеченцев (51,2%), грузин (47,2%) и одного западноевропейского народа – немцев (45,2%).

Заметно ниже уровень негативизма по отношению к украинцам (34,2%), татарам (23,9%), китайцам (19,8%), армянам (19,6%), азербайджанцам (18,2%), «неграм» (15,8%), цыганам (14,3%), японцам (13,3%), французам (11,8%). В образах остальных народов темные краски используются совсем уж редко. Это (в порядке убывания суммы частот от 5,9% до 0,2%) – итальянцы, корейцы, сербы, арабы, белорусы, турки, испанцы, шведы, узбеки, швейцарцы.

Точно такая же процедура применена для выявления «позитивного рейтинга» различных этносов в представлениях русских тинэйджеров. Максимальные суммы частот всех 13 положительных качеств приходятся на три народа – англичан (53,9%), американцев (48,5%) и украинцев (44,4%). К ним примыкает группа этносов с достаточно высоким суммарным показателем – французы (38,3%), японцы (37,3%), евреи и немцы (по 28,0%), грузины (21,1%), китайцы (21,0%).

Низок уровень позитивной оценки для «кавказцев» (18,4%), белорусов (17,0%), итальянцев (14,0%), армян, татар и корейцев (по 12,0%), «негров» (11,2%), сербов (10,9%), испанцев (10,0%). И совсем уже мало светлых тонов русские подростки находят для образов остальных народов (в порядке убывания суммарного показателя от 8,1% до 0,9%): чеченцев, азербайджанцев, шведов, швейцарцев, турок, арабов, цыган, узбеков.

Таким образом, легко заметить, что ГЭС любого народа не монохромен. Но в образах одних народов, какими их видят респонденты, позитивные качества преобладают над негативными. В образах других – негативные берут верх над позитивными. Отношение суммы частот выбора 13 положительных качеств к сумме частот выбора 13 отрицательных качеств или наоборот – два удобных интегральных индекса для характеристики преобладающей тональности ГЭС.

Если использовать этот прием, то  рейтинг 12 народов, имеющих в глазах русских подростков в целом привлекательный имидж, выглядит так (в порядке убывания): швейцарцы (соотношение сумм положительных и отрицательных качеств: 2,8/0,2 = 14,0), белорусы (17,0/3,5 = 4,9), испанцы (10,0/2,7 = 3,7), французы (3,2), англичане (3,1), японцы (2,8), сербы (2,7), корейцы (2,7), итальянцы (2,4), шведы (2,0), украинцы (1,3), китайцы (1,1).

А вот рейтинг 14 народов, чей образ видится русским подросткам в целом непривлекательным (в порядке убывания): цыгане (соотношение отрицательных и положительных качеств: 14,3/1,8 = 7,9),  чеченцы (51,2/8,1 = 6,3), азербайджанцы (4,9), евреи (4,3), «кавказцы» и американцы (по 3,0), грузины (2,2), татары (2,0), узбеки и арабы (по 1,8), армяне и немцы (по 1,6), «негры» (1,4), турки (1,3).

Сопоставим этот рейтинг непривлекательности с рейтингом тех этносов, к которым русские респонденты относятся хуже, чем к другим (приведен в начале данного раздела). Легко заметить, что в первую десятку мест в обоих списках вошли одни и те же номинанты, и порядок их следования мало изменился. Это позволяет сделать важный вывод: антипатия по отношению к тому или иному этносу – не абстрактна; в ее основе лежат вполне конкретные представления об определенной конфигурации негативных черт (моральных и поведенческих), присущих данному этносу. Кроме того, в оценке качеств какого-либо народа всегда явно или латентно присутствует его сравнение, приписывание ранга в определенном ряду других этносов.

Посмотрим, какие  черты русские тинэйджеры считают самыми характерными   для народов, возглавляющих рейтинг непривлекательности, что доминирует в том или ином из этих гетеростереотипов?

Цыгане в первую очередь ассоциируются (в порядке убывания частоты упоминания) с хитростью, лживостью, наглостью, свободолюбием (от 3,2% до 1,4%). Чеченцы – с жестокостью, агрессивностью, коварством, наглостью,  свободолюбием (от 16,9% до 3,6%). Азербайджанцы – с наглостью, агрессивностью, жестокостью, коварством (от 3,8% до 1,6%).  Главные качества, приписываемые евреям – жадность, хитрость, лживость, ум, трусость (от 34,8% до 10,9%). «Кавказцам» – агрессивность, наглость, жестокость, свободолюбие, хитрость (от 11,8% до 3,9%).

Для американцев доминирующие качества – высокомерие, агрессивность, наглость, жестокость, лицемерие (от 22,4% до 12,0%), но одновременно им приписывается и ряд положительных черт – гордость, ум, общительность (от 10,7% до 7,1%). Для татар – завистливость, наглость, хитрость, жадность, гостеприимство (от 3,5% до 2,8%). Для грузин – наглость, агрессивность, жестокость, хитрость, гостеприимство (от 9,5% до 4,1%).

С армянами в первую очередь ассоциируются такие качества, как наглость, агрессивность, гордость, хитрость, жестокость (от 3,6% до 1,9%). С немцами – жестокость, агрессивность, трудолюбие, коварство,  вежливость (от 14,8% до 5,1%). С «неграми» – безволие, лень, трусость, трудолюбие, миролюбие (от 6,3% до 1,6%).

Обратимся теперь к образам некоторых народов, из вошедших в рейтинг привлекательности. Главными качествами белорусов русские тинэйджеры называют доброту, гостеприимство, трудолюбие, общительность и щедрость (от 2,5% до 1,4%). Доминирующими чертами испанцев – общительность и вежливость (2,4% и 1,7%, соответственно). Французов – вежливость, гостеприимство, скромность, доброту, щедрость (от 16,3% до 2,1%). Англичан – вежливость, высокомерие, честность, гостеприимство, гордость (от 23,9% до 3,5%).

Японцам чаще всего приписываются ум, трудолюбие, хитрость, скромность и смелость (от 10,7% до 2,2%). Сербам – свободолюбие, смелость, гордость, миролюбие (от 2,2% до 1,6%). Корейцам – трудолюбие, гостеприимство, доброта, честность (от 2,4% до 1,4%). Итальянцам – общительность, вежливость, гостеприимство, гордость, скромность (от 4,9% до 1,3%). Украинцам – хитрость, общительность, гостеприимство, жадность, трудолюбие (от 10,0% до 4,7%). Китайцам – трудолюбие, хитрость, ум, лживость, трусость (от 8,5% до 2,4%).

Легко заметить, что портреты некоторых этносов и в том, и в другом рейтинге выдержаны не в одной только темной или светлой гамме. Даже если какой-то народ и присутствует в рейтинге непривлекательности (например, американцы, чеченцы, татары), ему, наряду с негативными, могут быть приписаны одна или несколько позитивных черт. И наоборот, народ, попавший в рейтинг привлекательности (например, англичане, японцы, украинцы), тем не менее, может являться носителем не только хороших, но и плохих качеств.

Все эти генерализованные этностереотипы целесообразно дополнить представлениями русских подростков о том, для какого народа (народов) данное качество наиболее характерно, наиболее типично (русский этнос из такого анализа исключен, поскольку мы уже подробно рассмотрели его под этим углом зрения). Сначала о главных носителях положительных качеств. Итак, в представлениях наших респондентов самые смелые – это «кавказцы»; на втором месте по частоте упоминания – грузины, на третьем – японцы. Самые вежливые – англичане, французы и немцы. Самые общительные – украинцы, американцы и итальянцы. Самые честные – англичане, немцы и корейцы. Самые умные – евреи, японцы и американцы.

Гордость в наибольшей степени присуща американцам, «кавказцам» и англичанам. Свободолюбие – американцам, «кавказцам» и чеченцам. Трудолюбие – японцам, китайцам и немцам. Доброта – украинцам, белорусам, евреям и французам. Гостеприимство – украинцам, грузинам и англичанам. Щедрость – украинцам, американцам и французам. Миролюбие – украинцам, французам и евреям. Скромность – англичанам, французам и японцам.

Теперь – о доминирующих носителях отрицательных качеств. Лень, по представлениям русских подростков, наиболее типична для американцев, затем – для украинцев и евреев. Хитрость – для евреев, украинцев и американцев. Жестокость – для чеченцев, немцев и американцев. Трусость – для евреев, американцев и китайцев.  Агрессивность – для американцев, «кавказцев» и чеченцев.  Жадность – для евреев, американцев, украинцев.

Самыми коварными видятся американцы, евреи, немцы, чеченцы. Самыми наглыми – американцы, «кавказцы», евреи. Самыми лживыми – евреи, американцы, грузины, цыгане. Самыми безвольными – «негры» и американцы. Самыми высокомерными – американцы, англичане, немцы. Самыми лицемерными – американцы, евреи, чеченцы. Самыми завистливыми – евреи, американцы, татары.

Таким образом, еще раз определенно подтверждается, что для русских подростков главным «сосредоточием зла» в самых разных его проявлениях представляются два народа – американцы и евреи (упомянуты 13 и 9 раз, соответственно). Заметно реже в этой роли выступают чеченцы, немцы и украинцы (упомянуты по три раза).

Теперь рассмотрим индивидуалированный автоэтностереотип (ИАЭС) русских тинэйджеров. Так же, как в генерализованном автоэтностереотипе (ГАЭС), позитивные качества здесь доминируют над отрицательными. Однако степень этого доминирования заметно меньшая, потому что средняя частота упоминания позитивных качеств в ИАЭС снизилась, по сравнению с ГАЭС, почти вдвое (с 37,6% до 19,4%), в то время как средняя частота упоминания негативных качеств практически не изменилась   (9,6% и 9,0%, соответственно). Соотношение первой и второй частот в ГАЭС и ИАЭС составляет,   соответственно, 3,9 и 2,1

    Вывод таков: конструируя ГАЭС (а это непременно предполагает сравнивание с другими народами) респонденты склонны возвышать собственный народа не за счет преуменьшения его недостатков, а исключительно за счет сильного преувеличения его достоинств. ИАЭС поэтому, если так можно выразиться, более реалистичен и самокритичен, чем ГАЭС.

 

Заключение.

 

Полученные результаты свидетельствуют об определенной напряженности в межнациональных отношениях московских подростков, их этнической избирательности в межличностном общении. Среди русских этнически толерантные составляют только четверть, и это лишь немного больше, чем удельный вес этнически интолерантых, составляющий одну пятую. И у русских подростков, и у подростков других обследованных национальностей их гетеростереотипы в отношении целого ряда этносов (живущих как в России, так и за ее пределами) наделены преимущественно негативными чертами. Автоэтностереотип – образ собственного народа – всегда выглядит несопоставимо более привлекательным, чем образ любого другого народа. Заметная часть подростков склонна рассматривать другие народы через призму этнического фаворитизма либо, напротив, этнической дискриминации.

К формированию национального самосознания и этнических установок молодого поколения причастны не только представители многочисленного педагогического корпуса, но и политические, общественные, религиозные лидеры, деятели  искусства, культуры, средств массовой информации. От их позиции в огромной степени зависит, станет ли этническая толерантность общепринятой нормой в российском обществе.



[1] Этот текст с небольшими сокращениями опубликован в коллективной монографии ИС РАН, см.: Герасимова М. Г. Этническая толерантность и этнические стереотипы подростков. – В кн.: Россия: трансформирующееся общество. М.: КАНОН–пресс–Ц, 2001.


Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!

 

Все права принадлежат Международному институту гуманитарно-политических исследований, если не указан другой правообладаетель