Люди, политика, экология, новейшая история, стихи и многое другое

 

 
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Структура
Персональные страницы

Новости
О Центре
Семинары
Библиотека

Хроники выборов в Восточной Европе
Украина
Северный Кавказ
Выборы в Молдове
Выпуски политического мониторинга
"Буденновск-98"
Еврейский мир

Публикации ИГПИ
Другие публикации

сайт агентства Панорама Экспертный сайт группы Панорама
сайт Института региональных социальных исследований р-ки Коми
Электоральная география . com - политика на карте ИГ МО РАПН Политическая регионалистика

<<< К основному разделу : Текущий раздел

 

Новое на сайте

Беседа с Владимиром Брутером. 4 мая 2007 г.

Горячий апрель в Таллинне

Шварц: Я бы хотела, чтобы Вы, как специалист по политике в странах Восточной Европы, высказали свое отношение к тому, что происходит вокруг переноса памятника советскому солдату. Лично у меня ощущение, что Россия, конечно, возмущаться может, но только самой собой, потому что все эти годы она не проводила нормальной политики в Балтии. А теперь удивляется, почему к ней так относятся и почему с ней не считаются. Но это мое мнение…

Брутер: Да, я с Вами согласен. Все русское политическое сообщество в Эстонии разделилось на две части: тех, которые «хорошо сидят» и тех, которые хорошо ломают. Как человек, который всю сознательную жизнь прожил в национальной республике, я могу сказать, что для моей родной страны это тоже очень характерно.

Русское население  Эстонии в значительной мере было несубъектным и в советское время. Политически даже тогда оно не  допускалось к принятию тех решений (тех, которые были дозволительны для союзной республики). Сейчас, за последние пятнадцать лет, произошла его дальнейшая политическая десубъективизация. При этом представленность русских как в парламенте Эстонии, так  и в горсовете Таллинна довольно высокая. В Таллиннском госсовете практически половина русских. Это следует иметь в виду.

Все эти люди не сделали ничего, чтобы избежать переноса памятника. Более того, они даже не могли ничего сделать, потому что, во-первых,  не являются авторитетами для тех людей, которые собрались на Тыннисмяги, а, во-вторых, они сами себя не считают моральными авторитетами. Они эффективно могут представлять интересы русского населения там, где это касается застройки, благоустройства скверов, образования, чистки улиц, социальных служб и всего прочего. В итоге сложилось так, что для молодого поколения русскоязычных жителей Таллинна политических и идеологических авторитетов не осталось вообще. Теми людьми, которые собирались защищать памятник, вообще никто не руководил. «Ночной дозор» здесь не в счет, это организация скорее виртуальная, чем реально существующая.

После того, как обе русские партии Эстонии фактически прекратили свое политическое бытие, перейдя в состояние инобытия, русская молодежь в Эстонии вообще оказалась предоставленной самой себе, и вот что из этого получилось.

Что касается России, то Россия вообще ни в одной республике не может определить свои политические приоритеты, хотя на самом деле они предельно просты, как и большинство политических формул:

первый  – это лояльность, второй - максимальное политическое представительство русских и третий – сохранения русской языковой инфраструктуры. В качестве дополнения – отказ от радикальных действий и максимальная деидеологизация. Все это объективно (и тому есть множество примеров) приводит к сохранению субъектности и, как результат, участию в принятии решений. Никаких других приоритетов у России не должно быть. И, в первую очередь, приоритетом не должна быть торговля энергоносителями. Все это  (торговля энергоносителями) привело к тому, что у России в этих республиках есть богатая клиентела, но нет никого, кто мог бы принять в нужный момент необходимое решение и ответить за это.

Шварц: Насколько реакция России была оправданной и адекватной?

Брутер: Реакция на сам факт переноса адекватная, все остальное – абсолютно нет. У Андруса Ансипа есть комплекс лонгольера: он хочет стереть память, прежде всего, свою собственную. Он долго проработал в советских структурах. Для него его собственная память является оскорблением. Он хочет расстаться со своим прошлым и эксплицирует это на всю Эстонию. Я думаю, что идея переноса памятника была сильно связана с выборами, на которых он получил огромное количество голосов. После этого Ансип сказал, что кроме него никто не может быть премьер-министром и под эту идею выкинул из правительства Центристскую партию, которая сопротивлялась сносу памятника. В какой-то момент, Ансип сам стал заложником своей идеи а, кроме того, стал заложником того, что не смог и не хотел оценить рисков, которые были с этим связаны.

Никто из нынешних руководителей Эстонии, кроме президента, который фактически самоустранился, и мэра Таллинна, который сказал, что он умывает руки, не могли реально помешать Ансипу. Но вмешиваться они по разным причинам не захотели.  В результате все оказались в положении, когда ситуация сама за них начала принимать решения, к которым они были не готовы. В итоге  протест вышел из-под чьего бы то ни было контроля и ответственности и принял такие ужасные формы. И ни к чему хорошему кроме разбитых остановок и витрин не привел.

К сожалению, Россия не организовывала и не направляла протестующих в Таллинне. К сожалению, потому что акции протеста, которые никем не управляются, и принимают такую ужасную и бессмысленную форму, только портя отношения и создавая новые проблемы. Что касается акции возле посольства Эстонии, то это вообще надо оставить за скобками. Кроме их абсолютной неадекватности и бессмысленности в них ничего не было.

Шварц. По-моему, они абсолютно небессмысленны, потому что в России, точно так же как в Эстонии, выборный год и для партий это очень хороший повод начинать набирать политические очки.

Брутер. Ну, если для России главным врагом является Эстония и Андрус Ансип, то это как-то не укладывается в соотношение между двумя странами…

Андрус Ансип, на мой взгляд, совершил больше чем преступление – он совершил ошибку. Что касается реакции России, особенно высказывания господина Ковалева о том, что Ансип должен уйти в отставку, они вообще никакого отношения не имеют к действительности, не входят в компетенцию российской стороны. И вообще, мы должны оставить Ансипа его избирателям. Мы же не принимаем действий эстонской стороны, вне зависимости оттого, кто их осуществлял. И наша позиция заключается в том, что попытка вырезать свою память  (притом, что значительная часть самих эстонцев выступала против переноса захоронений) – это неправильно, потому что эта память общая. Немцы не принесли в Эстонию государственность. Советский Союз в том или ином виде эстонскую государственность сохранял. Эстония получила независимость, имея свое государственное образование в составе Советского Союза. И при всех ограничениях, ей это очень сильно помогло. Советский Союз никогда не преследовал эстонскую элиту по этническим мотивам, он преследовал значительную ее часть по политическим мотивам, что распространялось вообще на весь Союз. Поэтому это наша общая память. Все что касается победы над гитлеровцами, это память не России, это память всех, кто воевал против немцев во Второй мировой войне, и уничтожать такую память может только тот человек, который глубоко не понимает природы нынешней европейской демократии.

- Они, вроде бы, и не уничтожили ничего.

- Они не уничтожили памятник, но пытаются уничтожить память. Память заключается в том, что этот памятник был на том месте, на котором он стоял. И это само по себе ошибка и даже гораздо больше. А вот что касается того, каким образом Россия должна на это реагировать… Безусловно, Россия должна в идеологической борьбе против эстонского правительства применять те меры, которые были бы приветствуемы и понятны в Европе. Например, инициировать обращения части депутатов Европарламента, в котором есть много людей, которые подобную позицию не разделяют. Россия могла бы использовать внутренние политические сюжеты в Эстонии, но к этому она не готова. Прежде всего, с точки зрения организации и умения коммуницировать. Все реальные действия по защите памятника надо было начинать не год назад, а гораздо раньше, а год назад они должны бы были уже быть завершены.

В Эстонии больше трети русских. Эстонцы по своему складу прагматичные люди, и они обязательно бы считались с позицией русских, если бы они ее чувствовали и видели. Можно говорить о чем угодно, в частности, о том, что эстонские спецслужбы боролись против русских партий. Возможно это в чем-то и правда. Но против русских партий боролись, в первую очередь, сами русские и русские политики в России, которые запутались в отношениях между собой и бизнесом.  Это привело к массовому оттоку от них избирателей, которые поняли, что этих людей интересуют только они сами. Во вторую очередь – это невнимание со стороны России. Политика демократической страны, коей является Эстония, таких вещей не терпит вообще.

Снос памятника – это потакание эстонского руководства своим избирателям. А как бы к этому не относиться, это демократическая процедура. Она завела нас в тупик, но она свидетельствует о том, что нынешняя власть в Эстонии достаточно популярна.

- И какой сухой остаток?

- Сухой остаток в том, что Россия не умеет отстаивать свои интересы в близлежащих странах политическими методами.

- Не считаете ли Вы, что изменился после этого имидж России в Европе?

- Принципиально нет. Но стало окончательно понятно, что российские политики не чувствуют нюансов, что было особенно видно во время посещения Эстонии делегации Госдумы.


Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!

 

Все права принадлежат Международному институту гуманитарно-политических исследований, если не указан другой правообладаетель